– Приехав сюда, я не застала его в живых! Я преодолела все тяготы пути, поссорилась с отцом, а когда оказалась здесь, мужа уже успели похоронить. Он так и не увидел своего сына. Погиб в одночасье – его сбросила лошадь.
– Какое несчастье! Ужасно! Но почему вы не вернулись в Нью-Йорк?
Элинор слегка вздернула подбородок.
– Гордость. Я была слишком горда, чтобы просить прощение, и к тому же думала, что Джейкоб получит что-нибудь даже после того, как услышала...
Она слегка замялась.
– Видите ли, для меня было страшным потрясением узнать, что муж уже был женат на красавице креолке. Она умерла родами. Я так и не узнала, любил ли он меня так же сильно, как я – его. Он оставил меня беременной и поспешил домой, к тяжело больному отцу. Утверждал, что должен управлять плантацией, но, возможно, просто нашел благовидный предлог, чтобы бросить меня.
– Конечно, он любил вас, иначе не женился бы!
– Да, вероятно, вы правы, ведь я ничего не могла предложить ему, ни денег, ни имени... По какой же еще причине он сделал мне предложение?
– Кроме того, вы были очень красивы.
– Верно. Он обожал мои светлые волосы и синие глаза. Местные красавицы в основном черноволосы и темноглазы, так что он, возможно, восхищался блондинками.
– Значит, – нерешительно пробормотала Александра, – ваша жизнь здесь была не так уж плоха.
– Как посмотреть, дорогая. Видите ли, плантация и земли переходят к первому сыну в роду, а второму ничего не остается. Таков обычай этой семьи. Но даже и старший сын получит не слишком много: налоги продолжают расти.
– И что это означает?
– Только tq, что если мы не заплатим грабительские налоги, установленные мародерами-северянами, попросту потеряем плантацию.
Александра ошеломленно охнула:
– Вы не можете прокормиться на этой плодородной земле?
– Нет. Юг окончательно сломлен, и сомневаюсь, что когда-нибудь вновь возродится, – печально вздохнула женщина.
– Но земли, хлопок?!
– На них некому работать теперь, когда нет рабов. Некому сажать и собирать хлопок. Конечно, я ненавидела рабство, но все-таки до войны здесь было чудесно.
Александра кивнула, хотя все, что говорила женщина, с трудом укладывалось в голове.
– А ваш сын?
Элинор нежно улыбнулась; лицо ее при этом волшебно преобразилось. Она снова стала почти прекрасной.
– Джейкоб не пропадет. Он сбросил с себя бремя ненужных воспоминаний и свободен от традиций Юга. Давным-давно, еще когда был мальчишкой, выбрал другую жизнь. Понял, что здесь для него ничего нет. Все перейдет к Жилю после смерти деда.
– Он все еще жив?
– Конечно, – резко засмеялась Элинор. – По-моему, он бессмертен. Его ничем не возьмешь! Как ни странно, война лишь прибавила ему сил. Он все завещал Жилю, первому внуку, как это когда-то сделал