Из чего и стало ясно, что главная задача «кентаврами» выполнена.
Однако Кирилл узнал об этом только через трое суток, когда пришел в себя. Все эти дни он пребывал в состоянии, о котором местные доктора (ему потом рассказала Кама-Колобок) могли сказать только одно: «Спит человек, устал очень… Ну и пусть отдыхает!»
Когда он пришел в себя, рядом никого не было. Поднял руки и ощупал голову.
К штекам были подстыкованы лайны. Значит, голова цела.
Опустил руки, скосил глаза – рядом коробочка томографа. Скосил дальше – в миллионе километров от томографа выкрашенная белой краской дверь.
Через мгновение дверь открылась – и оказалась вовсе не в миллионе километров.
– Больной пришел в себя! – незнакомый голос.
Фигура в белом халате. Медсестра?..
Потом появилась еще одна фигура.
– Слава Единому!
Голос Светика.
Кирилл снова поднял руки, потянулся к ней.
– Осторожно, больной, – незнакомый голос, – не двигайтесь, пожалуйста! Сейчас я проверю состояние вашего здоровья.
Некоторое время медсестра рассматривала дисплей томографа, потом улыбнулась:
– Все в порядке. Больной больше не больной.
Светик мгновенно оказалась рядом.
Поцелуй был сладким-сладким и долгим-долгим.
Как будто они не целовались тысячу лет. Впрочем, для Кирилла так оно и было…
Однако сестренка поцелуи прекратила.
– Не надо его так волновать, – решительно сказала она, снова глядя на дисплей.
Кирилл хотел сказать, что его скорее взволнует отсутствие поцелуев, но сообразил, что сопротивление бессмысленно.
В конце концов, лазарет предназначен для других целей, целуются совсем в иных местах…
Они со Светиком расстались, и это было словно серпом по прикольным мячикам. Она словно унесла с собой его жизнь.
День потух. Гамма Павлина, солнце Скади, и местный старбол будто закатились за горизонт.
Но тут началась целая череда новых посещений. Через палату Кирилла прошел отряд «кентавров» в полном составе. Все метелки сопровождали посещение поцелуями. И Кирилл вдруг обнаружил, что ситуация вернулась на круги своя. И Ксанка, и Сандра, и Вика Шиманская, и Пара Вин забыли своих кавалеров-защитников и снова были влюблены в своего командира. Когда он осознал этот факт, у него будто крылья выросли.
Насчет Эзотерии и Камиллы он никаких выводов сделать не мог, поскольку внешне их отношение к нему не изменилось. Но ведь они и прежде ничем не проявляли свои чувства. Скрытные до невозможности!..
Потом снова пришла Светик, и он просто не знал, как себя с нею вести. Не говорить же с самой близкой метелкой о возродившейся любви других девиц. Впрочем, она ведь не ревновала его прежде. Тем не менее подобные разговоры в подобной ситуации обрезкам противопоказаны. И вовсе не по медицинским показателям. Хотя, если подумать, то и по медицинским – тоже…