– Так вы нашли ее? – воспряв духом, спросил Джозеф.
Маккрей кивнул.
– Вероятнее всего, использовать ее – чистой воды самоубийство, но это лучше, чем сидеть здесь и ничего не предпринимать.
Джозеф огляделся.
– От капитана по-прежнему нет вестей?
– Нет – грустно покачала головой Криша. – И мне только что объяснили, почему я не могу его дожидаться.
– Жаль – вздохнул Джозеф. – Он умный старикан; в Миколе он давно бы уже выбился в люди. Что ж, придется идти без него. – Он указал на Гристу, которая была необычно молчалива все это время, словно только теперь ей стали ясны последствия ее поступка. – Я бы предпочел не тащить с собой и эту обузу. Не знаю, кто она или что она такое, но она с ними, а не с нами, как и Калия.
– Она идет с нами, – отрезал Джимми. – Если она на стороне демонов, то пусть лучше будет рядом, у нас на глазах. Если же нет, то я не собираюсь делать им подарков, давая возможность вытащить из нее все наши разговоры и все, что мы делали.
– Я и не говорил, что ее надо отпустить, – угрожающе сказал Джозеф.
– Что до того, чтобы убить ее, то возможно, нам бы это и удалось – хоть я и не уверен насчет того, что надо сделать, чтобы убить синта. Но ее эмпатическое излучение, тем более предсмертное, притянет к нам демонов, как магнит, – заметил Джимми. – Лучше уж я возьму ее на поруки, и пусть она будет моей обузой.
– Вот спасибо, Джимми, – кисло отозвалась Гриста.
Тобруш, которая могла общаться лишь с помощью телепатии, осторожно выбирала слова, не позволяя своему блоку раскрыться больше, чем на мгновение.
– Позвольте мне прикоснуться к вам, – сказала джулки. – Я нанесу знаки. – Из ее спины высунулись три тончайших усика; глаза вытянулись на стебельках и повернулись так, чтобы видеть ее собственное лицо – или то, что могло считаться лицом у джулки. Усики изогнулись, и из них начала сочиться вязкая черная субстанция, которой джулки нарисовала у себя на лбу три идеально ровные вертикальные черты.
– Эта штука не ядовитая? – забеспокоилась Модра.
– Здесь все равно больше нечем рисовать. Остается только надеяться, что она когда-нибудь сойдет с кожи, – пожал плечами Джимми.
Тобруш нарисовала охранные знаки на лбу Джозефа, Джимми, Модры и даже Гристы. Усики на ощупь напоминали влажные шнурки. Только Криша сначала отшатнулась, чуть не испачкав себе весь лоб, но потом взяла себя в руки, и дело было сделано.
Джимми, довольный готовностью отряда, взглянул на Кришу.
– Еще разок посмотри, не идет ли капитан. Хорошенько посмотри. А потом придется идти, ничего не поделаешь.
Она кивнула, подошла к выходу из переулка, и, не услышав и не почувствовав на площади ничего, на добрых полминуты высунулась наружу, выставив себя на всеобщее обозрение. Наконец Джозеф подбежал к ней, схватил за руку и грубым рывком втащил обратно.