– Пару раз переворачивался, но еще побегает, – кивнул он на пикап. – Что за чудной у вас телефон?
– Так, опытный образец, – махнул я рукой, стесняясь розового уродца.
Мы стояли под дождем, дыхание вырывалось изо рта белым облаком.
– Что-то вы бледный совсем, – покачал он головой. – Куртка хоть есть?
– Нет. Спешил, не успел взять.
– Сержант так и сказал. Там на сиденье лежит, непромокаемая.
– Спасибо, – улыбнулся я. Хотел предупредить его, что «линкольн» лучше пока спрятать, но передумал. Не мне его учить. – Большое спасибо!
– Документы на машину в «бардачке». Страховка тоже. Удостоверение делать не было времени, но если не будете ничего нарушать, никто останавливать не станет.
– Будем надеяться.
– Ну ладно… – Он взял у меня ключи и пошел к «линкольну», слегка прихрамывая.
– Зачем вы мне помогаете? – спросил я вдогонку. Он обернулся.
– Когда мне было девятнадцать, сержант спас мне ногу. Тащил меня раненного на спине пять миль. Мне нравится моя лога, я люблю ходить… Вы-то сами любите ходить?
– Я как-то не думал… – промямлил я.
– Вот-вот, никто и не думает! – укоризненно сказал он, садясь за руль.
Когда мотор старичка-пикапа наконец прокашлялся, «линкольн» уже исчез из виду.
Поездка обошлась без происшествий. В восемь вечера я припарковался на стоянке грузовиков в Личфилде, штат Иллинойс, миль за пятьдесят от Сент-Луиса. Меня все еще сильно мутило после вчерашнего. С трудом проглотив омлет с сыром, я сидел в закусочной и рассеянно смотрел в свой кофе, держа чашку трясущимися руками. Испытания прошедшего года и особенно последних нескольких дней не прошли для меня даром. Суставы ныли, измученное тело настоятельно требовало отдыха.
Официантка, круглолицая девушка с блестящими черными волосами, убранными в «конский хвост», была очень внимательна. После третьей чашки я стал с интересом поглядывать на нее.
– А я тебя знаю, – сказала она, ловко подливая еще кофе.
Лицо спокойное, серьезное, с индейскими чертами. Необыкновенная грация в движениях, естественная, почти первобытная.
– Не думаю, – покачал я головой.
Она скользнула за стол напротив меня и поставила кофейник.
– Тебя зовут Джон, ты психоаналитик.
Голос приятный, среднезападный выговор чуть-чуть в нос, очаровательно пришепетывает на звуке «с». Даже ее сверхъестественная проницательность почему-то нисколько меня не встревожила, скорее позабавила.
Я снова покачал головой.
– Увы, нет. Билл Дэвенпорт, школьный учитель. Девушка задумчиво поигрывала многочисленными кольцами из бирюзы на правой руке.
– Не беспокойся, я умею хранить тайны – все мои друзья так говорят… – На слове «друзья» было сделано особое ударение. Помолчав, она вдруг улыбнулась. Нежная улыбка, печальные карие глаза. На груди, поверх белой униформы с красным передником, – серебряный крестик. – Ты слишком много куришь, – показала она на дымящийся «салем» в пепельнице. – Спасаешься от кого-то, очень напуган, не знаешь, кому верить. Только и всего…