Ее рука дрожала. Так не пойдет. Она вдохнула, выдохнула, призывая себя к спокойствию. Голос ее звенел от напряжения.
– Так. Теперь положи нить в воду, а иглы накали на огне.
Она ждала, что он начнет ворчать, говорить о том, что они теряют драгоценное время, но он лишь кивнул и стал выполнять указания.
– Я слышал о том, что это важно, – проговорил он между делом.
– От кого?
– От бабки. Она всегда нагревала нож, когда чистила рану. Некоторые над ней смеялись.
– Она была целительницей?
– Да нет, просто она делала то, что нужно было делать. Знала много полезных вещей.
– Мудрая женщина. Хотела бы и я быть столь же полезной.
– У тебя получится.
Эти скупые слова ободрили Амелию. В отчаянии он полагался на ее знания и здравый смысл – она была для него огоньком надежды. Между тем и нить, и иглы были приведены в готовность. Ждать дольше смысла не было.
– Пора, – тихо сказала она. Нилс кивнул. Он встал напротив.
– Что мне делать?
– Держи его, когда я стану вынимать нож. Если кровь хлынет... – Она не стала заканчивать и без того понятную мысль.
Сейчас она от всего сердца жалела о том, что порой была невнимательна к словам Брианны, что недостаточно усердия уделяла тем урокам, что давали ей мать и тетя Элен, что занятиям предпочитала прогулки, игру в мяч, катание на лошади...
«Господи, не дай моей руке дрогнуть».
Она схватилась за рукоять и потянула нож на себя.
Кровотечение прекратилось, и ей с трудом в это верилось. Амелия склонилась к ране. Новая повязка пропиталась кровью, но крови было куда меньше, чем до удаления ножа. Она почувствовала облегчение, но радоваться было рано. Еще многое предстояло сделать.
Нилс держал лампу высоко над головой, чтобы свет падал туда, куда нужно, а Амелия медленно и размеренно накладывала швы. Работа была кропотливой и трудной. Ей пришлось дважды делать передышку, поскольку перед глазами начинали плыть круги. Но, в конце концов и эта работа была завершена.
Шедоу дышал неглубоко, но ровно. Он был все так же бледен, но на ощупь тело его стало чуть теплее. Амелия почувствовала, что голова ее кружится. Она упала бы, если бы Нилс вовремя ее не подхватил.
– Не шевелись, – сказал он, усадив ее в кресло. – Я вернусь, как только его уложу.
Амелия кивнула и откинулась в кресле. Она не открывала глаз и лишь слышала, как Нилс вынес брата из кухни. Битва со смертью истощила ее силы. Она только усилием воли не давала себе забыться. Пока не время. Надо многое успеть. Надо послать за настоящей целительницей, убедить Нилса принять помощь акоранцев в поимке Хоули. Надо надеяться, что Андреас поймет, почему она отправилась к мужчине, которому еще лишь предстояло поговорить с ее отцом.