Фотонные ракеты полетали совсем недолго. Смертный приговор им был подписан в конце двадцать второго века, когда появилась теория гиперпространства. Космические корабли получили возможность многократно обгонять свет, и человечеству открылся путь к звездам.
Авторитет Ларозьера был настолько высок, что до самой смерти он фактически пользовался всей полнотой власти. Лишь затем вновь состоялись выборы председателя правительства и депутатов Всемирного парламента. Всё возвращалось на круги своя. Но Силы Безопасности остались и даже окрепли. Необходимость их сохранения никто не оспаривал. Человечество не хотело рисковать – слишком страшным был урок Реконкисты.
На этом «конспект» закончился. Родриго выключил визор, но еще долго сидел в кресле, переваривая информацию. Ему не давала покоя одна мысль: почему за всё время Реконкисты плазменники ни разу первыми не напали на людей? Ведь у них было что противопоставить технической мощи своих творцов, они вполне могли победить. Какие процессы протекали в искусственных мозгах, заставляя роботов жестко следовать оборонной доктрине? Ответа не было.
Праздничный обед было решено устроить прямо на поляне: раз уж посчастливилось наткнуться на планету земного типа, надо извлечь из этого факта максимум удовольствия! Родриго, например, все предыдущие Дни десантника встречал или на корабле, или за мощными стенами базы-крепости, тоскливо наблюдая в иллюминатор то нескончаемую пылевую бурю, то окутанное ядовито-желтым дымом озеро какой-то клокочущей гадости, то нагромождение обледенелых каменных глыб.
Специально для таких случаев один из отсеков «Мирфака» набивали деликатесами, которые ожидали своей участи в особом консервационном поле. Затем часть их переправили на Базу, а теперь аппетитная снедь перекочевала на вынесенные «униками» легкие столики. Среди скопления тарелок серебристыми ракетами возвышались бутылки с сухим вином «Урания» – более крепкие напитки не полагались покорителям космоса даже в дни торжеств. Вместе с десантниками пировали и научники: праздник – для всего экипажа праздник!
Родриго вонзил зубы в сочную отбивную и чуть не застонал от наслаждения. Конечно, на Земле он баловался и не такими яствами, но с тех пор прошли месяцы. А корабельная пища, известно, какая: композиционные блюда, этакая научно обоснованная смесь белков, жиров и углеводов, сдобренных специальными добавками, которые, собственно, и придавали блюдам тот или иной вкус. Эту смесь запросто получали из любой органики, но уже после недели такого «полноценного питания» обыкновенное яблоко казалось райским плодом.