Старший лейтенант Куприянов взял под козырек, повернулся кругом и побежал к своему командному пункту. Еле успел я догнать его…
Дотемна вел нас командир роты через болото. Петлять много пришлось. Ведь болото не везде проходимо. Если видишь впереди осоку, камыши – не суйся. Иди туда, где трава растет, где цветы полевые попадаются, кустарники.
Перед нами задача – обогнать «неприятеля» и неожиданно встретить его в районе перекрестка дорог, что у изгиба реки.
До перекрестка не так уж далеко. И каждый из нас мечтал о той блаженной минуте, когда можно будет присесть на землю. Ведь после большого, трудного марша для солдата нет ничего милее, чем привал. Пусть даже земля сырая, мокрая, мерзлая – все равно! Найдешь местечко, пристроишься поудобнее и отдыхаешь, сил набираешься.
Но оказалось, что «противника» и тут голыми руками не возьмешь. Он выслал вперед себя заслон, расположив его фронтом к болоту. Куда ни совалась наша разведка, везде натыкалась на огонь.
Тогда наш командир придумал такой маневр – прямо суворовский! Чтобы начать выполнять его, нужно было одному стрелковому отделению пробраться в тыл неприятельского заслона. Такая честь выпала как раз нашему отделению. Но честь честью, а утомились мы до невозможности. Кажется, сил не хватит муху со щеки согнать. Вот и попробуй выполни задание, тем более что впереди такой бывалый «противник». Его солдаты птицу не пропустят через свой рубеж, не то что целое отделение.
Но приказ есть приказ. Придется мобилизовать всю свою волю, все умение ползать, применяться к местности, тенью проскальзывать под носом у «противника». К тому же, военная хитрость имелась в резерве. Вот только усталость беспокоила. Как бы не сказалась она на мастерстве солдат. Одно утешение, что пробираться нам не так уже далеко.
– Становись! – командует младший сержант Левада.
Становимся в строй, а у каждою гудит в ногах, так они натрудились за день.
Левада объясняет задачу, и по его хриплому голосу чувствую, что и он крепко устал.
Двинулись мы в путь. Торопимся – время-то ограниченное. Идем цепочкой, ступаем в темноте неслышно: «противник» ведь совсем рядом. Еще десяток метров пройдем и начнем ползти. И вдруг у рядового Таскирова… лоб зачесался. Он с таким ожесточением запустил под каску пальцы, что ремешок соскочил с подбородка, а каска соскользнула с головы, точно скорлупа с каштана. Сорвалась – и об автомат Ильи Самуся. Мы так и замерли. Вроде глухой удар получился, а «противник» услышал. Застрочил из пулемета в нашу сторону. Потом – ракеты в небо…