– Последний поднос готов, папаша Джон, – сказала Миньон.
Она не отрывала глаз от подноса, продолжая раскладывать куски жареной рыбы на тарелки с приправленным рисом. Сидевшая ко мне спиной мамаша Луиза помешала содержимое кастрюли и покачала головой:
– Не знаю, не знаю, мисс Нонни. Она, должно быть, сильно рассердится, что мы ее не разбудили.
– Рассердится или, нет, пусть по крайней мере немного отдохнет. Когда мистер Тревельян залатает Андре, все будет хорошо, – возразила Миньон.
Последние слова встревожили меня, и тревога разогнала последние остатки сна.
– Что с Андре?
Миньон подскочила как ужаленная, мамаша Луиза резко повернулась, роняя с ложки капли соуса.
– Где Андре?
– Наверху, в своей комнате. Он ввязался в драку, и месье Тревельян...
Я не стала дальше слушать и бросилась к Андре. Он сидел на краю своей кровати, лицо у него было в грязи, рубашка порвана, из губы сочилась кровь.
– Мне тоже приходилось пару раз бывать в потасовках. В общем, ты выглядишь вполне прилично, – проговорил Стивен, прикладывая тряпку к рассеченной губе. Они оба повернулись ко мне, услышав, что я вошла.
– Что... что случилось? – спросила я.
– Ничего.
Андре опустил долу глаза и упрямо не хотел их поднимать. У него никогда не было такого хриплого голоса. Когда я взглянула на Стивена, он пожал плечами, как бы говоря, что знает не больше моего.
– Андре, – тихо сказала я, – мне нужно знать.
Он поднял голову, в глазах его блеснули слезы.
– Ты лгала мне! Ты говорила, чтобы я никогда не лгал, а сама лгала мне!
Его слова вселили в меня ужас.
– У меня отец – вор, а мать – лгунья. Лучше бы я вообще не родился. – Вскочив на ноги, он бросился к застекленной двустворчатой двери.
Я думала, что у меня разорвется сердце.
– Андре Де-Перри Бушерон! Не смей убегать!
Он остановился у самой двери, но не повернулся, а сжал кулаки и прижал лоб к стеклу. Плечи его содрогались от сдерживаемых рыданий. Я подошла к нему, мягко положила ладони ему на плечи и наклонила голову, так что моя щека прижалась к его.
– Прости меня, – шепотом сказала я. – Я не хотела сделать тебе больно. Кто тебе сказал?
– Почему? Почему он это сделал? – выкрикнул Андре.
– Я не знаю. Я задавала себе этот вопрос тысячу раз. В письмах он часто справлялся о тебе, гордился тем, что у него есть сын. Он писал о своих планах в отношении тебя, мечтал о великом будущем. Как только я найду эти письма, ты можешь сам об этом прочитать.
В отражении дверного стекла я увидела, как Стивен вышел из комнаты и притворил дверь. Сын освободился от моих рук и повернулся ко мне лицом.