— Так это не ваших рук дело? — удивился Шпеер. — Я полагал…
— Нет-нет. Я теряюсь в догадках, господин рейхсминистр. Может быть, еще кофе?
— Спасибо. Замечательное кафе, бригаденфюрер. Как вы его обнаружили?
— Все очень просто. Его содержит моя мать. — Так вот оно что! Эта пожилая женщина?
— Нет, это фрау Рилль. Мама бывает здесь изредка, в основном в праздничные дни. Если подвернется случай, я вас познакомлю.
— Что ж, было интересно побеседовать с вами, бригаденфюрер, но мне пора. Шпеер поднялся Когда он надевал шляпу, фон
Лоос остановил его и тихо сказал:
— Я не сказал вам самого главного, господин рейхсминистр. Информация конфиденциальная, пока об этом знаю только я. Дело в том, что операцией «Тангейзер» заинтересовались англичане.
— Что? — Шпеер резко повернулся. — Откуда?
— Вот и я хотел бы знать. Еще несколько минут назад я стоял перед дилеммой: сообщать вам эту неприятную новость или же нет. Как видите, выбрал второе.
— Польщен, — сухо сказал Шпеер.
— Пока я вижу лишь один выход — направить в Африку ложный отряд. Как я понимаю, англичане знают о примерной цели операции, но пока не располагают сведениями об экспедиции Замке — Фрисснера. И мы должны сделать так, чтобы «томми» запутались. Вы согласны?
— Наверное, это разумно, — подумав, сказал Шпеер. Они покинули кафе и пошли к автомобилям.
— Разрешите, я завтра утром перезвоню вам. Мне очень нужна ваша поддержка, господин рейхсминистр, — сказал фон Лоос, прощаясь. Шпеер молча кивнул и сел в машину.
Он ровным счетом ничего не понимал.
Говорящий много, но бездумно, да будет, унижен!
Апокриф. Книга Пяти Зеркал. 18
В маленьком просмотровом зале было пусто. Если сказать точнее, в нем не было никого, кроме двух человек. Один небрежно развалился в кресле, однако в его позе чувствовалось скрытое напряжение и неуверенность, другой сидел свободно и, подперев голову, смотрел на экран. Первый иногда искоса поглядывал на второго, не заснул ли, не скучает ли?
На экране двигались люди, черно-белая картинка иногда мерцала и темнела, выдавая невысокое качество лабораторной техники, а может быть, непрофессионализм оператора. Из динамиков доносился комментарий.
Вольфрам Зиверс, а именно он был тем человеком, который внимательно смотрел на экран, подперев голову рукой, комментариев почти не слышал и изображение его интересовало мало. Так или иначе, выводы экспериментаторов, предоставленные в виде кинематографического отчета, были ему ясны. Теория по данному вопросу его занимала мало. Самое интересное сейчас — это практический аспект исследований, а потому люди-тени, что бродили с той стороны черно-белой реальности, касались Вольфрама мало. Однако обижать заместителя Карла-Марии Виллигута не хотелось. Этот самый заместитель, похоже, имел прямое отношение к фильму, может быть, именно он и держал камеру в руках.