– Лучше я пойду.
– Расслабься, сынок. Еще ведь рано.
Джин открывает еще одну банку пива и протягивает ее мне. Куда мне деваться? Ай, к черту все. Он в тысячный раз наполняет мой стакан виски. После этого все плывет у меня перед глазами.
– Ты забыл свое печенье с предсказанием. Что там сказано? – заплетающимся языком выговаривает мистер Джин.
Я разворачиваю бумажку и, прикрыв один глаз, читаю.
– Остерегайся лести.
– Это всегда хороший совет, сынок, – подмигивая, соглашается он.
Четверг? Не самое подходящее время
Люди считают, что похмелье, испытываемое в настоящий момент, самое тяжелое в мировой истории, но на сей раз это правда. Я просыпаюсь без малейшего понятия о том, где нахожусь. Вскоре я понимаю, что лежу дома в собственной постели. Глаза не открываются. Шторы распахнуты, и яркий дневной свет причиняет нестерпимую боль. Во рту засуха. Кажется, мне в виски загнали гвозди. Ломит все тело, как будто меня переехал автобус. На костяшках рук синяки, пальцы воняют сигаретным дымом. На часах без пяти десять. Состояние хреновейшее. Я мокрый от пота.
Попытайся я подняться, тотчас рухнул бы обратно. Даже думать об этом тяжело. Сейчас бы стаканчик воды, но меня мутит от одной мысли о том, что для этого предстоит добраться до кухни. Одежда разбросана по полу. Не хватает одного мокасина, брюки вывернуты наизнанку, рубашки тоже нет, а посреди кучи валяется новая куртка. Нужно поспать еще пару часиков. Для начала привести в порядок мысли. Так, что я помню? Фредди, Кинки, немцы, «деревенщины», таблетки… От этих воспоминаний становится еще хуже. Почему-то представляется какой-то бедный парень, которому не посчастливилось проснуться под одним одеялом с Безумным Ларри. У меня даже мурашки по спине пробегают. Звонит мобильник. Я его не вижу, но все равно не в состоянии ответить на звонок. Хорошо бы подняться и зашторить окно. Но, поразмыслив немного, я решил сложить вдвое подушку под головой, а другой накрыться сверху. Так, по крайней мере, можно временно выйти из положения.
Протянув руку за подушкой, я тут же в ужасе отдергиваю ее. Прямо на кровати, на простыне покоится огромная черная полуавтоматическая «пушка» с самодельным глушителем. Это не один из тех пистолетиков, с которыми вчера забавлялся Джин. Те двое – просто младшие братья этого чудовища. От мысли о вчерашней ночи голова болит еще сильнее. Это не оружие, это просто монстр какой-то. Глушитель же выглядит совсем несерьезно. Он короткий и толстый, по старинке обмотанный несколькими слоями изоляционной ленты. Такое чувство, что я проснулся в одной кровати с черной мамбой, опасной и в то же время прекрасной, смертоносной и одновременно впечатляющей. Только вот как это чудо попало сюда? Совершенно очевидно, передо мной один из сироток Джина. Но каким образом пушка оказалась в моей койке? Наверное, сам Джин бегает сейчас трусцой в каком-нибудь розарии с пятидесятикилограммовым рюкзаком на плечах. А ведь именно он довел меня до такого состояния. Доброго тебе утра, Джин, и огромное спасибо. Моя благодарность не знает границ. Мобильник умолкает.