— Ох, подозрительны мне имена их, — воскликнул Алеша. — Особенно — Смолянин! Сразу видать — то не русский человек.
— Кубатай — кавказец, но мирный, спокойный, — принялся успокаивать друзей Иван. — А Смолянин клянется, что русская в нем кровь течет.
— Какой же русский станет своим происхождением хвастать? — воскликнул Илья. — Ну да ладно. Боян сладкоголосый, да толмач трудолюбивый в пути пригодятся. Берем.
И снова путь-дорожка лежала перед богатырями. Впереди, как и пристало сильнейшим, ехали Добрыня с Ильей, за ними — мудрец Кубатай да толмач Смолянин. За ними, зорко назад оглядываясь, двигались Иван с Алешей. И вот какой между ними шел разговор...
— Вот скажи, Иван, любишь ли ты земельку русскую? — вопрошал Алеша.
— Люблю.
— Вот и я о том. А скажи, Иван, чем Русь наша красна?
— Собакой-князем, — пошутил дурак.
— Ну, и им тоже, — не понял юмора Алеша. — И нами, богатырями. И смердами вонючими, и боярами толстопузыми, и священниками набожными, и торговцами хитроглазыми, и девками... девками... — вздохнул он.
— Что ж получается, всеми?
— Ага! То богатство наше немеряное, самовоспроизводящееся. Пока есть на Руси народ русский, Русь Русью останется!
— Да, — протянул Иван. — Ну ты и загнул Алешка. Чую, что прав, хоть и непонятно ни фига.
— А че ж тут непонятного? — встрял в разговор Кубатай, выплевывая шелуху от семечек. По бокам его конька хлопали два тяжелых мешка с семечками, собранными в дорогу заботливой Марьюшкой. — Народ — самое ценное в любом государстве. Скажу я вам честно, что повсюду уже люди корни свои позабывали, только на Руси и остались настоящие патриоты.
— Дело говоришь, кавказец! — одобрил его Алеша. — Видать и вправду — мудрец! А скажи, чем мы, русичи, от неруси поганой отличаемся?
— Но-но, — слегка обиделся Кубатай. — По большому счету — ничем. Порой глянешь на какого-нибудь дурака — ну чего в нем русского, кроме имени? А раскроет рот, скажет слово, другое, сразу видно — русский!
— Значит, — обрадовался Алеша, — не внешность тут роль играет! А что? Скажи, мудрец?
Приосанившись, Кубатай изрек:
— Менталитет!
— Чего?
— Этносознание!
— Ты кончай ругаться по-кавказски, а дело говори!
— Главное в человеке — душа! — изрек Кубатай. — Коли она большая да загадочная, к чудесам и тайнам тянется, а от дел низменных воротится, то русская она!
— Дело, — кивнул Алеша. — Я и сам так считаю, но тебя проверить решил. Эй, Смолянин-толмач! Ты чего об этом думаешь?
— О чем? — проснулся Смолянин.
— О душе!
— Рано мне еще о ней думать, — рассудил Смолянин. — Вот Кащея увижу, сразу в размышления погружусь!