– Я вас умоляю, оставьте! – отмахнулся француз. – Тоже мне, нашли аргумент – телевизионные выступления! Это при теперешнем-то уровне развития техники! Это при тех-то гонорарах, которые правительство США может заплатить любому актеришке, способному без ошибок прочесть пару страниц по-арабски!
Рашид выудил из пепельницы огрызок потухшей сигары и некоторое время возился и пыхтел, силясь его разжечь. Наконец это ему удалось, и он окутался густым облаком синеватого дыма. В комнате знакомо и резко запахло поздней осенью, когда во дворах и скверах жгут кучи опавшей листвы – сигары, которые курил Закир Рашид, были еще хуже его одеколона.
Журналист Сивер тоже закурил, выудив сигарету из лежавшей на столе мятой пачки. Ему хотелось не столько курить, сколько хоть немного перебить запах сигары. Водка его не пьянила, от нее только жгло в пищеводе и слегка поташнивало. Впрочем, корреспондент агентства "Рейтер" Алек Сивер не без оснований предполагал, что тошнит его не столько от водки, сколько от себя самого – от того, чем и как он в данный момент занимался.
– Я человек простой, необразованный, – нарушил молчание Закир Рашид. Вид у него был спокойный, почти торжественный и немного печальный. – В политике я разбираюсь слабо, вернее, совсем не разбираюсь. Даже в той политике, которую показывают по телевизору и разжевывают в газетах, не говоря уж о политике настоящей, закулисной...
– Ну, в ней-то вообще никто не разбирается, кроме самих политиков, – вставил журналист.
– Не знаю, наверное. Но мне кажется, что насчет бен Ладена вы ошибаетесь.
– Скорее, выдаю желаемое за действительное, – поправил Сивер.
– А зачем? – слегка удивился турок.
Журналист пожал плечами.
– Право, не знаю. Может быть, это у меня профессиональное. А скорее всего во мне говорит так называемая загадочная русская душа. Вечно ей хочется того, чего на самом деле нет. Именно так глядя на мир, мои уважаемые предки потеряли великую Россию, а сами из помещиков и офицеров превратились в парижских таксистов, константинопольских брадобреев и харбинских букмекеров.
Рашид с задумчивым видом обмакнул изжеванный кончик своей вонючей сигары в чашку с водкой – в точности так, как кинематографические аристократы макают свои первосортные сигары в дорогое виски или коньяк, – и, несмотря на серьезность ситуации, журналисту Сиверу стоило немалых усилий сдержать улыбку.
– Вы ошибаетесь, – повторил турок. – Усама бен Ладен существует.
Вид у него сделался еще более печальный и торжественный, как у короля, который, оттолкнув палача, сам, без посторонней помощи, поднимается на эшафот. Впрочем, вполне возможно, таким образом у Закира Рашида проявлялось алкогольное опьянение; не зная его, судить об этом было трудно.