– Отойдите от меня! – Она толкнула его в грудь. – Я не позволю вам сделать это!
– Клара, остановитесь. Ведь я дразню вас! Неужели не понимаете? Я здесь не для того, чтобы красть. Ради Бога, успокойтесь!
Потребовалось время, чтобы она осмыслила его слова и перестала вырываться. Но ее прекрасные глаза гневно сверкали, а руки сжались в кулачки у его груди.
– Я здесь не для того, чтобы красть, ma belle ange, – повторил он. – Клянусь!
Гнев на ее лице сменился неуверенностью.
– И не для того, чтобы вызнать, что следует красть вашим дружкам?
Он снова издал смешок и покачал головой:
– Неужели вы думаете, я выдал бы планы такого рода, будь они у меня?
– Наверное, нет. И все же зачем вы здесь, если не подкупали лорда Рейвнзвуда?
– Я просто приехал на бал, cherie[10], как и все остальные.
– Вас не приглашали, уверена...
– Я все еще морской офицер, у меня много старых друзей.
Клара прищурилась:
– И один из них лорд Рейвнзвуд?
– Возможно. А теперь скажите, почему вы за ним шпионите?
– Я за ним не шпионю. Просто хотела поговорить с ним наедине, но он был с вами.
– А почему непременно наедине? – Если она действительно не слышала их разговор, то постарается скрыть свои намерения.
Наверное, она поняла это, потому что моргнула, пойманная в собственную ловушку.
Он получал удовольствие, изводя ее.
– Подождите-ка, я догадываюсь.
На ее лице отразился испуг.
– Догадываетесь? – Клара ушам своим не верила.
– Это ведь ярмарка невест. Вы не замужем, Рейвнзвуд холост. Нетрудно догадаться об остальном. – Он наклонился ниже, поддразнивая ее: – Вы в поисках мужа, Клара? Я слышал, Рейвнзвуд – завидный жених. Он вам понравился?
Ее испуг сменился раздражением.
– О Боже, нет!
– Все, что требуется, – это создать компрометирующую ситуацию. Тогда, как человек благородный, он женится на вас. Именно поэтому вам нужно было остаться с ним наедине, чтобы вынудить жениться?
– Не говорите глупости.
– Нет? – Он оглядел ее с ног до головы. – Тогда зачем вы надели это соблазнительное платье?
– Я... всегда хорошо одеваюсь, когда выезжаю в свет.
Он оторвал одну руку от двери, чтобы потрогать синие розочки, украшавшие пышные рукава ее платья.
– Сатин, да? И очень дорогой.
– Не дороже, чем...
Она замолчала, потому что его палец заскользил от линии плеча вниз по лифу. Дыхание у нее участилось, глаза заблестели. С того дня когда она побывала у него в лавке, Морган задавался вопросом: действительно ли его прикосновения волнуют ее, или это ему кажется? Сейчас он убедился, что не кажется.
Когда глаза ее широко раскрылись, а губы приоткрылись, Морган провел пальцем по линии глубокого выреза ее лифа. Это было все, что он мог себе позволить, чтобы не коснуться дразнящих выпуклостей ее грудей. То, что должно было отвлечь ее от мыслей о разговоре, состоявшемся между ним и Рейвнзвудом, быстро перерастало в желание.