Я молча пошла и переоделась на складе. Леонардо удовлетворенно кивнул, увидев меня в зеленом костюме, он не догадывался, что и теперь на мне была нестандартная одежда. И мы поехали вниз, в городок. На площади с фонтаном я сказала:
– Как жаль, что нельзя купить фруктов! Я еще никогда не пробовала ни персика, ни абрикоса, ни винограда. В саду моей бабушки растут яблони, сливы и вишни, много всяких ягод, но таких фруктов нет. Правда она иногда угощает меня консервированными фруктами, но так хочется попробовать настоящие!
Леонардо замялся.
– Здесь это все только для туристов. Городские власти Мерано держат под строгим контролем продажу фруктов. Крестьяне вырубили свои сады из-за пчел, сад ди Корти в запустении. Только оранжереи Мессии, обнесенные со всех сторон двойной сеткой, приносят доход от продажи фруктов, но даже городским властям от этих денег мало что остается – почти все уходит на личный счет Мессии. Но я обещаю тебе, что сегодня ты будешь есть фрукты за ужином.
Мы остановили мобиль на каменной набережной и спустились на пляж. Людей нигде не было, никто ведь не купается в открытой воде. Только чайки ходили по песку, что-то из пего выклевывая. Я решила, что еще не все потеряно, и предложила:
– А давай сбросим сапоги и походим по песку босиком!
Я вспомнила, что моя мать страшно любила сцены, где она бегает с партнерами по пляжу, и требовала от режиссеров, где только можно, включать такие сцены в сценарии. Она бегала и обнималась на пляже в семнадцать лет, она делала это в тридцать и продолжала бы делать и дальше если бы кино не прекратил о свое существование. При этом у нее была страшная аллергия па песок, пропитанный морской солью, и для ее излюбленных сцен морской песок покрывался слоем речного, который завозили грузовиками-самосвалами. Я запомнила некоторые ее движения и позы и хотела сейчас продемонстрировать их Леонардо.
– А ты когда-нибудь прогуливалась по песку босиком в середине лета? – спросил он.
– Нет, а что?
– Ну так попробуй.
Я сняла сапожки и осторожно встала обеими босыми ногами на песок. Мне показалось, что я ступила на раскаленную бабушкину сковороду. Но я все-таки сделала несколько шагов, стараясь двигаться по киношному и оглядываясь на Леонардо. Он глядел на меня и ухмылялся без тени галантности. Не было никакого резона топтаться босиком на горячей сковороде ради этого эмоционального тупицы. Я плюнула с досады па раскаленный песок, по-моему, он зашипел, надела сапоги и вернулась к Леонардо.
– Ну что, погрела пятки?
– А ты, оказывается, довольно противный тип, мио Леонардо!