Оставшись одна, Виктория подошла к письменному столу и открыла дневник. Каждый день в течение часа она записывала туда все, чем занималась днем. Она фиксировала свои мысли и чувства весьма подробно. Дневнику доверялись такие откровения, которых не удостаивалась даже Лизен. А как Лизен была сегодня любопытна! При других условиях это бы вызвало у Виктории раздражение, но сегодня она была слишком счастлива, чтобы злиться на кого-нибудь. И не только счастлива, но и очень возбуждена, как будто вскоре должно было свершиться нечто восхитительное. Виктория отложила перо и прижала руку к щеке. Она у нее горела.
День был восхитительным. Как странно, что она не желала этого и постоянно откладывала встречу. Удивительно, но всего лишь два дня назад она ворчала в присутствии Лизен и потом ночью плакала, потому что должны были приехать ее кузены. А они так милы! Она заставила себя думать об Эрнесте: какой он обаятельный! Но перед ней постоянно всплывало лицо Альберта. Эрнест был похож на сотни остальных молодых людей – приятный, разговорчивый и самый обычный. Альберт же… Когда он начинал говорить, все внимательно его слушали, понимая, что он скажет нечто умное. Он был совершенно другим, разительно отличался от молодых англичан, которые появлялись при дворе. И особенно от русского Великого Князя, который приезжал сюда в начале года и произвел настоящий фурор, сопровождаемый забавными сенсациями, потому что все-таки оставался варваром, и, конечно, брак между ними был невозможен.
Она никак не могла уяснить свое отношение к Альберту или понять, почему его благородный профиль, редкая улыбка вызывают постоянную боль в ее сердце. Виктория уже начала выдумывать причины, по которым можно было продлить визит кузенов, хотя они только что приехали.
Виктория окунула перо в золотую чернильницу. Пока она размышляла, чернила засохли на его кончике. Она принялась медленно писать, перечисляя события дня; чаепитие, прогулку по саду, ужин. Она упомянула, что не запомнила разговоры с лордом Мельбурном – слишком занята была разговором с кем-то еще.
Потом она описала свои чувства. Чувства, о которых ничего не рассказала Лизен. Впрочем, она и сама еще не разобралась в них.
«Эрнест – очень мил и дружелюбен», – записала. Виктория и с этими словами выбросила его из своей жизни.
«Альберт – Альберт прекрасен!»
В течение последующих трех дней все стало ясно. Не нужны были ни постоянные выпытывания Лизен, ни любопытные взгляды ее дам, и даже жалобы герцогини Кента, когда та заявляла, что о самом важном событии, связанном с будущим ее единственного дитя, она узнает самой последней. Когда все было официально объявлено, «новость» ни для кого не была секретом. Королева без памяти влюбилась в Альберта.