– Вы 3XX24J? – спросил мужчина, изучая ксерокопию какого-то документа.
– Я Ник Эпплтон, – каменным голосом ответил Ник.
– Да, эти системы опознавательных номеров действительно никуда не годятся, – согласился уполномоченный Председателя Совета. – Вы работаете – вернее, работали – в качестве… – Он нахмурился, затем поднял массивную голову. – Кого? «Нарезчика протектора»? Это верно?
– Да.
– И сегодня вы примкнули к Низшим Людям вместе со своим нанимателем, Эрлом Дзетой, за которым полиция наблюдала, по-моему, уже несколько месяцев. Ведь это я о вас говорю, так ведь? Мне надо убедиться, что я пропускаю требуемого человека. Здесь у меня отпечатки ваших пальцев; мы прогоним их через печатные архивы. К тому времени, как вас увидит господин Председатель Совета, отпечатки будут – или не будут – подтверждены. – Он сложил документ и аккуратно поместил его в папку. – Идемте.
Ник еще раз пристально вгляделся в громадный, напоминавший пещеру зал с десятью тысячами экранов мониторов. «Эти люди, – подумал он, – скользят здесь как рыбы – пурпурные рыбы, – как мужские, так и женские особи, – время от времени сталкивающиеся друг с другом подобно молекулам жидкости».
А затем ему явилось видение ада. Все они предстали ему как эманированные духи, лишенные реальных тел. Эти служащие полиции, шныряющие там и сям со своими поручениями, – они давным-давно отказались от жизни, и теперь вместо того, чтобы жить, они лишь впитывали жизненность с экранов, за которыми следили, – точнее, от людей на этих экранах. «Коренные народности Южной Америки, возможно, и правы, – подумал Ник, – считая, что тот, кто забирает чью-то фотографию, похищает душу этого человека. Что это, как не миллионная, миллиардная, нескончаемая вереница таких изображений? Бредни, – подумал он. – Я просто пал духом; от страха меня одолели всякие суеверия».
– То помещение, – сообщил уполномоченный Председателя Совета, – представляет собой источник данных для ПДР по всей планете. Впечатляюще, не правда ли? Все эти отслеживающие экраны… а ведь вы видите только часть – строго говоря, вы видите перед собой филиал, учрежденный два года назад. Основной нервный комплекс отсюда не виден, но, поверьте моему слову, он несравнимо больше.
– Несравнимо? – переспросил Ник, удивляясь выбору слов. Он слабо ощутил что-то вроде некоторой симпатии к нему со стороны уполномоченного Председателя Совета.
– Почти миллион служащих полиции приходится держать у смотровых экранов. Громадный штат.
– Но это помогло им? – спросил Ник. – Сегодня? Когда они предприняли первую облаву?