– И вы считаете, что динозавры тоже...
– Но это же очевидно! Присмотритесь к их поведению. Когда стада паслись отдельно, то держались тесными группами. Но вот они вместе, и паразавры разбрелись так, что сформировали вокруг апатозавров внешний круг. Вот как сейчас. А это значит одно – паразавры по отдельности находятся под защитой стада апатозавров. И наоборот. То есть групповая защита против хищников.
Пока они наблюдали, один из паразавров поднял голову и уставился на ту сторону реки. Он протрубил – издал долгий мелодичный звук. Остальные паразавры тоже встрепенулись и повернулись к реке. Апатозавры продолжали пить, хотя пара взрослых особей подняла длинные шеи.
Наступила тишина, слышалось только громкое жужжание мух.
– Ну, и где же хищники? – не выдержал Торн.
– Там, – ответил Малкольм и махнул рукой в сторону группы деревьев неподалеку от реки.
Торн посмотрел в указанном направлении, но ничего не обнаружил.
– Разве ты их не видишь? – Нет!
– Приглядись. Они маленькие, похожие на ящериц. Темно-коричневые. Рапторы.
Торн пожал плечами. Глянул – и все равно ничего не увидел. Левайн начал жевать конфету. Так как ему пришлось переложить бинокль в другую руку, он ухитрился уронить блокнот на пол хижины. Листочки разлетелись по всему полу.
– Вкусно? – спросил Арби.
– Угу. Правда сладковатая.
– А еще есть?
Левайн порылся в карманах и выудил еще одну конфету. Арби разломил ее напополам и отдал половину Келли. Свою половину он осторожно освободил от обертки и сунул бумажку в карман.
– Понимаете, все это крайне важно, – сказал Малкольм. – Для вопроса о вымирании. Уже сейчас ясно, что вымирание динозавров – проблема намного более сложная, чем принято было считать.
– Правда? – поднял брови Арби.
– Взгляните. Все теории вымирания основаны на археологическом материале. Но он никак не отражает типы поведения, которые сейчас мы наблюдаем. Не сохраняет сложность групповых взаимоотношений.
– Потому что эти материалы – просто кости, – вставил Арби.
– Правильно. А кости – это не поведение. Археологические данные больше похожи на серию фотографий: застывшие моменты живой, меняющейся реальности. Просматривать эти данные – все равно, что листать семейный альбом. Вы знаете, что альбом не полный. Что настоящая жизнь заключена между снимками. Но вы не знаете, что там происходило, у вас есть только безжизненные картинки. Вы их изучаете, что еще остается? И вскоре вам начинает казаться, что альбом – это не серия мгновений, а та самая настоящая жизнь. И вы принимаетесь объяснять все на свете в категориях этого альбома, забывая о реальности, которая стоит за ним.