Зарии представлялось, что она попала в сказку из «Тысячи и одной ночи». Они сворачивали из одной улочки в другую и, казалось, потеряли дорогу в этом заполненном людьми лабиринте. Им навстречу попадались палатки, в которых переливались местные драгоценности и висели шелк и парча. Женщины смотрели темными глазами из-под яшмаков, мальчишки бежали следом, прося милостыню.
Но они продолжали, не останавливаясь, продвигаться дальше. Сначала Зария думала, что Эди, который шел впереди, идет наобум, не разбирая дороги, но потом она заметила в его руке листок бумаги, в который он то и дело поглядывал. Один раз, когда он остановился, ей удалось подойти поближе и заглянуть ему через плечо. Это была та самая записка, которую принесли на яхту. На самом деле она представляла собой грубо нарисованную от руки карту.
Зарии хотелось расспросить Эди, но мистер Вирдон, который шел последним, не выказал ни малейшего интереса. Он шел молча, глубоко засунув руки в карманы белых брюк. С ее стороны было бы неуместно задавать вопросы, если он без возражений принимал лидерство Эди.
Еще один поворот и еще один изгиб улочки – и они остановились у низкой лавчонки, в которой было выставлено множество сафьяновых туфель, сумок, поясов и других вещей из кожи, украшенной тонкими узорами местных ремесленников.
Араб-торговец в изощренной туземной одежде низко поклонился им.
– Вам нужны туфли, прекрасные туфли для молодой леди? И для вас самих тоже? – спросил он по-английски. – У меня есть что показать вам.
В ответ Эди протянул ему бумагу, которую держал в руке. Торговец быстро огляделся по сторонам, затем кивнул, приглашая их войти в лавку. Это была крохотная комната, завешенная портьерами. Торговец отодвинул свисавшую с потолка кожу с выделанными на ней узорами, и Зария увидела за ней обитую гвоздями дверь.
– Поспешите! – умоляюще произнес торговец.
Эди вошел в дверь, чуть нагнув голову. За ним последовал мистер Вирдон.
Медля, Зария бросила взгляд на араба. На губах у него играла улыбка, но выражение лица заставило ее вздрогнуть. Он смотрел в спину ничего не подозревающих американцев, и неприкрытая жадность и скупость читались в его глазах.
Наклонившись, Зария вошла в дверь и, к своему изумлению, оказалась в маленьком внутреннем дворике. Она тут же вспомнила, как характерны такие дворики для арабских домов. Этот, по-видимому, выходил на улицу, до тех пор пока перед ним не поставили обувную лавку.
В центре двора маленький фонтан бил высокими струями, темная листва пальм почти касалась украшенных арками и мозаикой балконов окружающих его высоких зданий с занавешенными, словно слепыми окнами. Тень под ними казалась почти черной по сравнению с яркими пятнами солнечного света. Как обычно в арабских двориках, Зария не могла избавиться от мысли, что чьи-то черные любопытные глаза наблюдают за ней через щелки в ставнях.