Через три дня Фима Кац умер от кошмарного сердечного приступа. Врачи констатировали разрыв сердца вследствие обострения ишемии.
А Соломон ушел. Рыжий кот Соломон, который любил тихими вечерами слушать, как Фима рассказывал ему сказки Андерсена, Шварца и прочих гениев, тут же многое на ходу сочиняя. А иногда - вот досада - кот обижался на старика из-за всякой фигни.
Похороны были скромными, без оркестра и пьянки. Положили нотариуса неподалеку от Мельника. День был дождливый и ветреный. Деревья шумели верхушками, не было видно ворон, где-то далеко-далеко кричали чайки, а в могиле плескалось мутно-коричневое мелкое море. Так отправился в последнее плавание старый нотариус Кац, который всю жизнь хотел стать другим человеком.
Глава пятая. ЕГОР И ЕГО ОДИНОЧЕСТВО
Егор снял квартиру в небоскребе на Ярославском шоссе у двоюродной тетки, которая бросила на хрен Москву и свалила в село доживать; перевез краски, бумагу, холсты, мольберт, этюдники, комп, видик и телевизор, книги, всякие мелочи (старший-старший дал со скрипом "Слоненка" из заводского автопарка), взял с собой минимум шмоток, дискофон - все остальное там было: ви-фон, посуда, белье, - у Егора своего ничего больше не было.
Нет, ну, кот, конечно. Хотя какое это имущество, расходы одни! Да еще и орет - личность. Егор хотел было его кастрировать - пятый этаж все-таки, на улицу не больно побегаешь, - а потом передумал: во-первых, лень к ветеринару везти, а во-вторых... что-то было во-вторых непонятное. В общем, остался кошак при своих. А Егор уже купил ему "Девять жизней", еду для кастрированных... Но выбрасывать не стал. А кот так кайфонул, что не только "Вискас" и "Кит-о-кэт", но и "Ройял Фуд" не признал. Вообще он рыбу любил и молоко. Но из фирменных блюд - только "Девять жизней", и все. Странный. Егор расслабился и подчинился. Значит, так надо. К тому же нравилось ему название этой еды. Егор, конечно, не очень верил в мистические бредни про девять кошачьих жизней, но, с другой стороны, дыма без огня не бывает, и, раз с древности такое болтают, значит, основания для этого есть. Иногда он кота подкалывал: ну что, мохнатый, сколько жизней съел? Кот удивленно смотрел на хозяина желтыми глазами и молчал.
Звали кота Шарль. Егор назвал его когда-то в честь великого сочинителя "Кота в сапогах" - и назвал по двум разным причинам. Во-первых, потому что сам иллюстрировал Шарля Перро, а во-вторых (и, кажется, в-главных), потому что поначалу котик повадился было писать в обувь, что стояла в прихожей. Какая тут - спрЄсите - связь? Прямая.