– Ах ты, сучка! Вот я тебя!
Вместо ответа я отправила в полет еще один снаряд, поставив синяк на втором плече. Для симметрии, так сказать.
Взвыв еще раз, Вейд повел себя несколько необычным образом: принялся раздеваться до пояса да еще и спутнику своему кивнул:
– Снимай рубашку.
– Зачем это? – опешил тот. – Ты что, ее насиловать собрался? Это не самая хорошая мысль. – Не успела я порадоваться высокоморальности Ка, как он все испортил, добавив: – Здесь не самое подходящее место для развлечения, давай поищем другое?
Рассердившись на такие рассуждения, я и второго захватчика огрела булыжником. Ка заорал, а его коллега, мстительно улыбнувшись, почти в унисон воплю рявкнул:
– Сказано тебе, сымай рубаху!
Закончив разоблачение, Вейд подошел ко мне и начал сосредоточенно обматывать кокон одеждой. Поняв, что лишаюсь обзора, а вместе с ним и возможности хоть какого-то воздействия на захватчиков, я быстро заговорила:
– Посудите сами, какой смысл вам меня убивать? Давайте сделаем вид, что вы выполнили задание, я вручу вам чек на кругленькую сумму, и на этой радостной ноте разойдемся в разные стороны. По-моему, неплохой план, как считаете?
– Может, и в самом деле неплохой, – не прекращая обматывать меня рубашкой, согласился амбал. – Но лишь для всякой швали, для которой честное слово ничего не значит. А мы с другом люди порядочные – если обещали выполнить задание, то непременно выполним.
В ответ на эту тираду я смогла лишь фыркнуть:
– Порядочные люди женщин не убивают.
К сожалению, сей справедливый пассаж оказался проигнорирован, а через несколько секунд я ощутила, как меня подняли и куда-то понесли. Попытки выяснить, куда именно мы направляемся, особого успеха не возымели, мне лишь сообщили, что пункт назначения, он же мое последнее пристанище, я скоро увижу. Не могу передать, как меня порадовала подобная перспектива.
Путешествие и правда оказалось недолгим – в какой-то момент до моих ушей явственно долетел шум волн, затем меня положили на землю, и в следующие несколько минут вокруг происходила странная возня, смысл которой оставался мне недоступным. Поскольку никак осознанно воздействовать на окружающую действительность я не могла, то оставалось смирно лежать, копить силы и надеяться, что, когда подвернется шанс на спасение, мне удастся им воспользоваться. Временами я даже удивлялась собственному абсолютному хладнокровию в столь критической ситуации.
– Рубашки-то будем снимать или как? – наконец раздался голос Ка. – Ты как хочешь, а я желаю получить свою одежду назад. Мне воротник мама вышивала, она будет недовольна утратой.