Лакгаэр сообразил, в чем дело. Верховный маг истратил много своей Чи. Шенвэль уселся в торце стола напротив старого эльфа. Лакгаэр молча смотрел, как открываются стеклянные двери буфета, как оттуда плавно вылетают кувшин и кубок. Посуда приземлилась на скатерть, и при этом ни капли не расплескалось. Шенвэль наполнил кубок без помощи магии и жадно напился.
– Жизнь эльфов в Рабине была бы гораздо спокойней и безопасней, – поглядывая на гостя из-под насупленных бровей, сказал Лакгаэр, – если бы тебе нравились уютные, милые домохозяйки.
– Я злоупотребил твоим гостеприимством, – сказал Шенвэль. – Прости. Мы покинем твой дворец немедленно.
– Я не закончил, – произнес старый эльф. – Наша жизнь была бы стабильней, но намного скучней. Как говорят мандречены, целовать, так королеву, а украсть... хмм... применительно к данной ситуации я бы сказал – ее же. Ты хоть знаешь, что началось на поляне после того, как вы с таким шиком и блеском покинули ее?
– Знаю, – сказал Шенвэль спокойно.
* * *
Ладья качнулась, и солдатик вывалился из нее. Зеленый плащ взвился в воздухе, но Михей успел удержать солдатика в воздухе своей Чи. Колдовство стало получаться у юного мандречена после двух-трех объяснений Финголфина. Михей еще сам не до конца поверил в это. Он и не думал, что колдовать – это так просто. Успех опьянил мандречена, заворожил, и он не обратил внимания на взвившийся над поляной крик. А Финголфин, услышав этот вопль, не смог удержать ладью от столкновения с дубом. Раздался треск, посыпались крохотные весла. Михей взглянул на маленького эльфа. Губы Финголфина дрожали.
– Ты чего? – спросил юный мандречен.
– Слышишь, что кричат? – с трудом спросил Финголфин. – Будто сидхи...
Михей пожал плечами.
– Мало ли что орут спьяну, – сказал он.
Маленький эльф покачал головой. За одиночным хриплым выкриком последовали разрозненные злобные голоса, из которых, словно по мановению палочки невидимого дирижера, вырос стройный хор.
– Пойдем, посмотрим, – озабоченно сказал Михей.
Они с Финголфином пробрались через колючие кусты, прошли мимо пушистых елочек и притаились в тени кленов. Дальше мальчики сунуться не рискнули.
На поляне царила страшная суматоха. Сложно было поверить, что еще несколько минут назад эльфы и люди сидели бок о бок, пили медовуху, неторопливо беседовали или плясали около костра и священного черноклена. Лицо Финголфина исказилось от ужаса, когда он увидел двух девушек, крепко обнимавших друг друга. Маленький эльф сразу понял, что это – один человек, хотя органов у этого чудовищного тела вполне хватило бы на двоих. Девушки вперевалку следовали за парнями, прочесывающими поляну.