– А вот и они, – сказал он.
– Кто еще? – спросила я.
Гордон прошел мимо меня и вышел из кабинета, цыкнув по пути на Кику, которая, казалось, приросла к полу.
Он открыл дверь, и вошли несколько хмурых мужчин неопрятного вида. Внезапно мне в голову пришла мысль, что это наемные убийцы и что мое бездыханное тело, завернутое в антикварный ковер, вскоре найдут на свалке. Следом за бандитами вошли два местных шерифа. Все это не предвещало ничего хорошего.
– Какого черта? – взревел Говард. Именно это я и чувствовала.
– Грузчики, – объяснил Гордон.
Грузчики?
– Ты ничего не получишь, Гордон.
– Ничего? Нет, Фред, давай играть по правилам. И кроме того, «что-нибудь» меня не устроит. Я хочу все. – Он вручил Говарду толстую кипу бумаг. – Полагаю, ты не догадывалась о том, что это мой дом, а не твой?
Я потеряла самообладание:
– Это ложь!
Говард быстро просмотрел бумаги и поднял взгляд на Гордона:
– Ублюдок, да ты готовил это целые месяцы!
Мой бывший муж пожал плечами:
– Что я могу сказать?
Говард повернулся ко мне:
– Это документ о разделе имущества при разводе. Здесь указано, что он получает дом.
– У нас был заключен брачный контракт!
– Это соглашение аннулирует все, что было раньше. Судя по дате, ты подписала этот документ несколько месяцев назад.
Принимая во внимание мою дурную привычку подписывать все подряд, я могла отписать ему всю свою жизнь, не подозревая об этом. Видимо, так я и сделала.
Вот вам и наглядный урок того, что нужно читать каждую строчку документов, которые кладет перед вами ваш предположительно преданный муж. А люди еще удивляются, как рок-звезды, разводясь, лишаются своих огромных состояний. Я едва не потеряла сознание при мысли, что меня можно включить в категорию людей, затянутых в кожу, с сережками не только в ушах и очень плохими прическами.
В глазах у меня снова помутилось.
Грузчики начали подниматься по лестнице. Казалось, я оглохла, окаменела. Я едва различала звуки сквозь звон в ушах. Я видела, как спорят Гордон, Говард и помощники шерифа. Я уловила такие слова, как судья, предписания и «ты еще получишь от меня пинка под зад». Но результат был прежним. Меня выселяли из моего собственного дома. Кика была просто не в себе.
– Я говорил тебе, что однажды я от тебя избавлюсь, – сказал Гордон моей горничной.
Она замахнулась на него своей сумочкой. Он перехватил ее:
– Не в этот раз.
Меньше чем через час вся наша с Кикой одежда была упакована в коробки и погружена в фургон, оставивший уродливый шрам на моей прекрасной дорожке из красного кирпича. Когда грузчики закончили свою работу, Гордон повернулся ко мне: