– Я требую, чтобы ты рассказала мне, что случилось с моим братом.
Когда счета не оплачены, любовь сестры может свернуть горы. Хотя, возможно, я несправедлива. Эдит казалась искренне взволнованной. Одета она была еще более убого, чем обычно, а под глазами залегли темные круги.
– Я вся извелась, – добавила она на всякий случай.
– Я же говорила, он уехал искать приключения. Ты что, забыла?
– Нет, я помню, что ты мне сказала. Но я не поверила ни одному твоему слову. Гордон Уайер – ответственный человек, а... это исчезновение – просто верх безответственности.
Все верно. Но что я могла сказать?
– Если ты не скажешь мне, где он и как я могу с ним связаться, я буду вынуждена пойти в полицию.
Да уж, этого только не хватало.
– Эдит, не смеши меня.
– Фреди, я серьезно. Каждый раз, как я возвращаюсь домой, передо мной появляется еще один неоплаченный счет.
Слишком большой удар для сестринской любви.
– Еще один счет? Сколько же их он оплачивает? – спросила я. Думаю, мой тон при этом не был сладким, как мед, и в нем сквозила резкость, которая заставила бы Пилар почувствовать гордость за меня.
– Как я говорила, – сказала она, и грудь ее при этом вздымалась от праведного негодования, – Гордон чувствует себя обязанным содержать свою семью.
Тут-то все и случилось. Я списываю это на часы, проведенные с Никки. Я стала непростительно прямолинейной.
– Послушай, Эдит, а ты когда-нибудь задавалась вопросом, где твой великодушный братец берет деньги, чтобы оплачивать ваши счета? – не могла поверить, что говорю это, но мне было никак не сдержаться. Слова слетали с моих губ, будто я выросла в сарае в Южном Техасе.
– Гордон – успешный юрист, – с достоинством заявила Эдит. – И неплохо управляет финансами к тому же.
– И откуда тебе это известно?
Казалось, Эдит была немного обеспокоена, но она не из тех, кто легко сдается:
– Он сам мне сказал.
– Ах, вот как! А он упоминал о каких-нибудь делах из своей юридической практики? Или чьими финансами он управляет?
– Вроде бы нет.
– Моими. Моими деньгами. Которые, как выяснилось, пропали.
– Что?
– Да, дорогая свояченица. Мои деньги, деньги, на которые ты жила, исчезли – вместе с твоим братом.
Она опустилась на стул так тяжело, что мягкое сиденье стула чуть не лопнуло.
– Пропали?..
Я не могла понять, беспокоит ее судьба брата или деньги, на которые он ее содержал.
– Да, пропали.
Тут я сделала единственное, что мне оставалось. Я рассказала ей всю печальную историю – почти так же, как Говарду Грауту, – о том, как я обнаружила мисс Мышку, о вазэктомии, о пропавших деньгах, а затем добавила новости о невыгодных инвестициях, Больших Каймановых островах и Багамах.