У страшного существа было широкое, чуть сужающееся к подбородку лицо с глазами-щелочками. Огромная безобразная пасть сейчас была открыта в предвкушении скорой победы. Обнажился неровный ряд редких черных зубов. Из-под шлема торчали большие уши. Пальцы были покрыты - усыпаны! - перстнями с грубо отделанными драгоценными камнями. По всему телу играли крепкие мускулы.
Его дахара не была похожа на мирное и безобидное животное, на котором ехал я. Она казалась такой же свирепой, как и ее всадник, когда так нетерпеливо топтала нежный зеленый мох полянки. На ее теле также были кожаные доспехи, а на голове - покрытый шипами шлем.
Аргзун прорычал что-то невнятное, хотя было очевидно, что он говорил на том языке, который я уже неплохо понимал.
Потянувшись за прикрепленными к поясу пиками, я и не надеялся на успех. Просто я подумал - с изрядной долей фатализма, - что если мне суждено умереть, то сделаю я это с оружием в руках.
Аргзунский воин захохотал, явно издеваясь надо мной, и махнул мечом, одновременно пришпорив дахару, чтобы послать ее вперед.
Тут меня спасла моя реакция. В мгновение ока одним движением я выхватил пику и сразу же швырнул ее прямо в лицо великану.
Увидев это, он злобно зарычал, но с быстротой, невероятной в таком грузном человеке, отбил мою пику мечом.
К тому времени у меня в руке была уже вторая пика.
Моя дахара заметно нервничала, видя, как великан стремительно приближался, размахивая мечом.
Я пригнулся, и вовремя - меч прошел в дюйме от моей головы. Великан разогнался так, что пронесся мимо, и когда он пытался придержать свою дахару, которая была гораздо хуже обучена, чем моя, я развернулся и метнул в него еще одну пику.
Она попала ему в руку.
Великан вскрикнул от боли и ярости, и когда он на этот раз направил на меня свою дахару, она, казалось, не бежала, а летела по воздуху.
У меня оставались только две пики.
Одну из них я кинул, когда он подскакал ко мне, размахивая перед собой мечом так же, как это делали всадники на Земле. Я промахнулся.
Что ж, по крайней мере, он был ранен в руку, державшую дубинку, и мог теперь орудовать только мечом.
Великан замахнулся - не увернуться! Но что делать? Считанные секунды, чтобы спастись!
Схватив оставшуюся пику, я спрыгнул с дахары и коснулся земли как раз в тот момент, когда его меч рассек воздух в том месте, где я только что был.
Несмотря на боль от ушибов, я вскочил, все еще сжимая в руке последнюю пику. Нужно было пользоваться ею наверняка, иначе - смерть.
В ожидании его возвращения я согнулся, приняв устойчивую позу.
Мой противник хрипло бранился, пытаясь развернуть непокорную дахару. Увидев меня, он приостановился, и его грудь под доспехами затряслась: он разразился своим диким животным смехом, откинув назад голову.