- Я не люблю тебя, Хоргул, - сказал я твердо. - И вообще, я не могу испытывать ничего, кроме отвращения, к человеку, сделавшему то, что сделала ты. Теперь я понимаю, почему тебе удалось так легко заполучить сюда Шизалу: ты ее загипнотизировала! Но на меня твои чары не действуют!
Она отшатнулась от меня, и когда заговорила снова, ее голос был низким и взволнованным:
- Я знала, что все будет именно так. Может, это и привлекает меня в тебе: ты можешь противостоять моей силе, а это удается немногим. Даже это первобытное животное, этот Наал, в моей власти.
Я отступил назад, оглядываясь, - я все еще надеялся ускользнуть. Кажется, она это поняла, потому что вдруг посмотрела мне прямо в глаза.
Ее лицо было сплошной гримасой ненависти!
- Ну что же, Майкл Кейн, отвергая меня, ты сам решаешь свою судьбу. Ты заплатишь за все! Стража!
Появились огромные аргзуны.
- Взять его! Пошлите слуг ко всем вернувшимся аргзунам. Их пока немного, но позовите их всех. Скажите, что будет совершено жертвоприношение Рахарумаре!
Меня увели.
Я оказался в караулке, где меня продержали довольно долго. Потом за мной пришли, и мы отправились в путь по дымным и зловонным улицам Черного города. Позади нас по двое и трое к процессии стали пристраиваться аргзуны; их становилось все больше и больше. Один великан, оказавшийся позади стражников, бросал на меня странные взгляды, которые я никак не мог разгадать. На нем не было доспехов, и я решил, что он потерял их во время бегства назад в Черный город. На его груди был след от недавней раны. Мы продолжали идти вперед, и вскоре я забыл о нем.
Позади города развернулась сцена, бывшая в моих глазах идеальной иллюстрацией рассказов об аде. Горели огромные костры, от которых в пещерах мерцал тусклый свет и по каменному полу стлался дым. Аргзуны, сопровождавшие меня в течение всего этого долгого пути, были похожи на демонов, а костры казались кострами, в которых поджаривали грешников. Самому же мне предстояло вскоре встретиться с существом, воплощавшим Сатану!
Хоргул была уже там, на помосте, поднимавшемся на шестьдесят ступеней над всеми. Она стояла, повернувшись к нам спиной и вытянув руки. По обе стороны от нее ярко горели две жаровни, благодаря свету которых она была видна всем. У подножия ступеней аргзуны стали образовывать полукруг, располагаясь, как я наконец разглядел, когда мы подошли поближе, вдоль края ямы, к которой был обращен помост.
Мои стражники остановились у ступеней, ожидая чего-то. Мы все смотрели на Хоргул, вполголоса напевавшую странную мелодию. От слов ее песни или, скорее, от звуков, так как я не мог ничего понять, у меня по телу пробежали мурашки. На многих аргзунов, как я видел, это песня действовала так же.