Джинни была страшно признательна этому славному человеку.
– Огромное вам спасибо за все!
– Да ладно, чего там. То, что случилось сегодня, для меня самое интересное событие со времен Второй мировой войны.
– Я вам помогу, – предложил Стив.
Мистер Оливер покачал головой:
– У вас, у молодых, есть более важные дела. Так что не стоит, я и сам прекрасно справлюсь. Кстати, вы должны решить, нужно ли сообщать в полицию о парне, которого вы приложили сковородкой. – Он усмехнулся, подхватил свой чемоданчик с инструментами и спустился вниз.
Джинни попыталась собраться с мыслями.
– Если завтра «Дженетико» будет продана за сто восемьдесят миллионов долларов, Джим Пруст получит реальный шанс баллотироваться в президенты. А я потеряла место, и репутация моя погублена. Я никогда уже не смогу заняться научной работой. Но мы можем попробовать изменить эту ситуацию.
– И как же именно ты собираешься это сделать?
– Ну, допустим, опубликовать пресс-релиз о противозаконных экспериментах.
– Но разве для этого не потребуется привести веские доказательства?
– Ты и Харви – весьма наглядное и веское доказательство. Особенно если появитесь на телевидении вместе.
– Да, особенно в передаче «Шестьдесят минут». Все это очень мило. – Глаза его смотрели печально. – Но есть одна загвоздка. Харви ни за что не согласится.
– Они могут снять его со связанными руками. Потом мы вызовем полицию, и они это тоже покажут.
Стив кивнул.
– Проблема в том, что ты должна опередить сделку между «Дженетико» и «Ландсманном». Стоит им получить деньги, как они подкупят всех и вся и журналисты опровергнут нашу информацию. Но я не вижу способа попасть на телевидение в ближайшие несколько часов. А их пресс-конференция, если верить «Уолл-стрит джорнал», должна состояться завтра утром.
– Значит, мы должны провести свою пресс-конференцию.
Стив щелкнул пальцами.
– Есть, знаю! Мы должны проникнуть на их пресс-конференцию!
– Черт, правильно! И тогда люди из «Ландсманна» наверняка решат, что не стоит подписывать бумаги, и сделка будет отложена.
– И Беррингтон не получит свои миллионы долларов.
– И Джим Пруст уже не будет баллотироваться в президенты.
– Мы, должно быть, сошли с ума, – вздохнул Стив. – Они самые влиятельные и могущественные люди в Америке, а мы собираемся испортить им праздник.
Снизу раздался стук молотка: мистер Оливер начал чинить дверь. Джинни сказала:
– Знаешь, они ненавидят чернокожих. И вся эта болтовня о хороших генах и второсортных американцах – лишь прикрытие. Они самые настоящие нацисты, прикидывающиеся великими учеными. Они хотят сделать мистера Оливера второсортным гражданином. Да пошли они к дьяволу! Не собираюсь молча наблюдать за всем этим!