– Вдобавок обедать одной неинтересно.
Я чуть не чертыхнулся вслух из-за своей назойливости.
– А я была не одна. Обедала со знакомой, с которой играю. Ты ведь не ограничил меня в расходах.
– Да-да, конечно.
Пора кончать эти игры. Мы оба понимали, о чем я спрашиваю. Положение становилось неловким, тем более если это слышат чужие уши.
– Ты не заметила, за тобой никто не следит?
– По-моему, нет, – помолчав, ответила Элеонор. – Надеюсь, ты не втянешь меня в какую-нибудь историю?
– Нет, не беспокойся. Я звоню сообщить, что представление кончилось. ФБР известно, что я в Лос-Анджелесе.
– Ну вот, а я так и не успела сделать себе подарок, который ты обещал.
Я улыбнулся, зная, что она шутит.
– Можешь еще сделать.
– Дела у тебя в порядке?
– Да, нормально.
– Расскажешь?
Не по телефону, подумал я.
– Расскажу, когда увидимся. Сегодня я очень вымотался.
– Хорошо. Что мне делать с твоими кредитными карточками? Кроме того, ты оставил свою сумку на заднем сиденье машины.
– Подержи ее пока у себя. Вот развяжусь с делами, приеду и заберу.
Элеонор помолчала.
– Только дай мне знать заранее, не так, как сегодня. Чтобы я была готова.
– Обязательно позвоню.
– Ну пока, Гарри. Пойду в зал. Может, разговор с тобой повернул колесо Фортуны.
– Надеюсь, тебе повезет. Спасибо за хлопоты.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
– Удачи тебе, – добавил я.
Я перебрал в уме наш разговор, пытаясь сообразить, что Элеонор имела в виду. "Только дай мне знать заранее... чтобы я была готова". Просила, чтобы я предупредил ее о своем приезде. Готова к чему?
От таких мыслей можно сойти с ума, и я решил отвлечься. Достал из холодильника банку пива и вышел на заднюю веранду. Ночь была прохладная и ясная. Огни на автостраде сверкали, как бриллиантовое ожерелье. Откуда-то снизу донесся женский смех. Я вспомнил, как Дэнни Кросс пела своему мужу. Да, и в радости, и в беде ночь священна, и вообще мир прекрасен, если его не портить. Правда, указателей к Пэрадайз-роуд пока не установили.
Вот закончу свое расследование, поеду в Лас-Вегас к Элеонор и попробую начать все сначала...
На следующее утро я разложил на столе бумаги, которые достал из машины Лоутона Кросса, и отправился на кухню сварить кофе. Обнаружилось, что кофе кончился. Можно было спуститься в соседний магазинчик, но я не хотел отходить от телефона. С минуты на минуту должна была позвонить Джанис. Поэтому я взял бутылку воды и углубился в копии документов, которые Кросс снял почти четыре года назад.
В моих руках были перечень номеров помеченных банкнот, составленный банком Лос-Анджелеса перед передачей двух миллионов кинокомпании "Эйдолон" для съемки фильма, а также разработанные Лоутоном Кроссом и Джеком Дорси схемы места и времени нахождения фигурантов происшествия. В перечне, занявшем четыре машинописные страницы, значились номера выбранных наугад стодолларовых банкнот. Составили его сотрудники банка Лайнус Саймонсон и Джослин Джонс, а завизировал вице-президент Гордон Скейгс. Саймонсон сопровождал бронированный джип с деньгами на съемочную площадку и должен был следить за ними. Во время перестрелки его ранило. Фамилию Скейгса мне назвал продюсер Александр Тейлор – в числе тех, кто знал о предстоящей перевозке крупной суммы. Список этих лиц у меня изъяли фэбээровцы, но фамилию я запомнил. Я долго всматривался в колонки цифр, стараясь обнаружить какую-нибудь закономерность или систему. Но четыре страницы выглядели закодированным сообщением с неизвестным ключом.