– Нет, но, по-моему, оно так и вопиёт!
– Ну, я не считаю, что оно так и вопиёт, и «Дневной прибой» не считает, что вопиёт. Но мы теперь выглядим простофилями! Как мне связаться с миссис Мидди?
– Голос Коки стал сдержаннее:
– Вы хотите позвонить ей? Сами? Сейчас? О, не надо!
– А почему бы и нет?
– Бедная женщина! Да она умрет от унижения!
– Она что, не знала, какого сорта заведение оформляет? – спросил Квиллер.
– Уверена, что не знала. Она талантливо оформляет миленькие интерьерчики, но у неё скорее…
– Что у неё скорее?..
– Опилки в голове, знаете ли… Пожалуйста, не звоните ей, – взмолилась Коки. – Позвольте мне довести до неё эти новости помягче. Не захотите же вы убить женщину, а?
– С удовольствием кого-нибудь убил бы!
Коки засмеялась.
– И в раннеамериканском вкусе! – крикнула она. – Со всеми этими кроватями в стиле Тома Джонса!
Квиллер брякнул трубку. «Ну так как же?» – спросил он у Коко. Пошаркал несколько минут по полу, схватил телефон и набрал ещё номер.
– Приветик! – сказал детский дискант.
– Попросите, пожалуйста, Одда Банзена, – сказал Квиллер.
– Приветик! – ответил голосок. – Одд Банзен дома?
– Приветик!
– Кто это? Где твой папа? Сходи позови папу!
– Приветик!
Квиллер запыхтел и готов был уже швырнуть трубку, когда его партнер подошел к телефону.
– Это был наш младшенький, – объяснил Банзен. – Он ещё мало слов знает. Что это тебя разобрало с утра пораньше?
Квиллер изложил новости и выслушал набор кряканий, которыми бессловесно реагировал фотограф.
Репортёр сказал с оттенком сарказма:
– Я только хотел, чтобы ты знал: твое желание может осуществиться! Ты ведь надеялся, что журнал прогорит! А этих двух инцидентов с лихвой хватит, чтобы его ухлопать!
– Не вини меня, – ответил Банзен. – Я всего лишь делал снимки. Меня даже в платёжке нет.
– Два выпуска «Любезной обители» – и две неудачи! Это не может быть случайностью! Начинаю чувствовать – тут пахнет крысой!
– Не имеешь же ты в виду конкурента?
– А кого ещё?
– У «Зыби» пороху не хватит провернуть такую вонючую работенку!
– Понимаю, но у них есть один работающий на них субчик, который мог попытаться что-нибудь им подсунуть. Помнишь этого крикуна из их отдела распространения? Он ещё играл в их софтбольной команде – ты мне сам говорил.
– Ты о Майке Балмере? – спросил Банзен. – Он настоящий гадёныш!
– Я впервые обратил на него внимание в пресс-клубе. Узнал его в лицо, но далеко не сразу его вычислил. В конце концов вспомнил его. Он был замешан в истории с векселями в Чикаго несколько лет назад. Кровавое дельце. И вот он работает на «Зыбь». Пари держу, это он навёл полицию на дом Эллисон, и головой ручаюсь, что оперативники несказанно были рады это сделать. Ты знаешь, как у них водится: всякий раз, как репортёры «Прибоя» оплошают, они начинают таскаться к оперативникам. – Квиллер утрамбовал усы и добавил: – Мне тошно такое говорить, но у меня возникло ужасное подозрение: в это может быть замешана Коки.