– Все это может привести к гибели больших человеческих жертв!
Начштаба, которого разбушевавшийся бомж сбил с подсчета какой-то хитроумной комбинации, заорал на Агронома нечеловеческим голосом:
– Че ты тут разорался? Мне, чего, перед тобой гопака сплясать, что ли? Какие ваши предложения?
Дверь снова приняла на себя удар вражеского тарана, но по всему было видно, что уже с куда меньшим воодушевлением – любой из следующих ударов мог стать фатальным.
Агроном приблизил свое лицо к жирной харе «тыловой крысы» и, чеканя слова, проговорил:
– Есть мнение, надо срочно отсюда валить, пока не огребли.
Нервно потряхивавший своей бороденкой атаман захихикал противным голосочком:
– Ну, ты размечтался! Поздно пить боржоми, когда почки пролетели.
Как всегда плохо соображавший в ярости Агроном даже опешил на секунду. Новый гулкий удар, едва-едва не сорвавший двери с петель, вернул его мозг к реальности:
– Че-то я не понял. Это что, поговорка такая? Атаман продолжил общаться все в том же истеричном тоне:
– Я типа сам придумал!
Окончательно рассвирепев, Агроном, презрев пресловутую субординацию, двинулся на рохляндского управителя, поигрывая желваками на скулах:
– Ну, батя, ты остряк! Скучать не даешь.
– Фыма Шыфрьш просто! – поддакнул из своего угла Гиви.
Впрочем, собачиться сейчас было ни к чему, да и некогда – красноречивее всего об этом вещала пронзительно скрипевшая под ударами дверь, отделявшая их от толпы голодных урок.
Агроном посмотрел в маленькое окошко почти под самым потолком – снаружи уже занимался рассвет. Он покачал головой и высказал свои соображения:
– Нам бы только ночь простоять. Урка на солнцепеке удар не держит.
Атаман Борис уцепился за эту мысль, словно за спасительную соломинку:
– Да. Да. Точно! – Он забегал из угла в угол, нервно кусая губы. – Предлагаю устроить психическую атаку! Как матросы на зебрах!
Гиви, порядком уморившийся от этой болтовни, не раздумывал ни секунды:
– Сагласный!
Внезапно осмелевший атаман подскочил к Агроному и, положив руку на плечо бомжа, принялся допытываться:
– Ты меня уважаешь? Я вот тебя уважаю!
Бомж, моментом смекнувший что к чему, не стал распространяться на эту тему – хотя ему самому было жутко интересно, в какой же момент времени старый ханурик успел-таки дерябнуть коньячку??? По-любому выходило: жить Борису оставалось совсем недолго – Пендальф всегда делал все качественно, касалось ли это стерилизации соседского кота или подшивания всего рода Бурбонов от употребления фамильного пойла…
Однако атаману сейчас было по колено не только море:
– Эх, держите меня семеро. Живым я им не дамся!!!