– Поймали! – Натаниель шутливо вскинул руки. – Я в «Колоколе» появляюсь нечасто. У нас достаточно наемных работников. Просто решил, что сегодня мне пора постоять за стойкой.
– Значит, вы на самом деле не садовник?
– Ну почему же? – Он на мгновение отвернулся, поправил коврик на стойке. – Это… это бизнес.
Я уже слышала эти нотки в его голосе. Как если бы ненароком уколола в больное место. Я отвернулась – и мое внимание привлек висевший на стене портрет мужчины средних лет. Тот же волевой подбородок, что и у Натаниеля, те же голубые глаза, та же улыбка и те же морщинки вокруг глаз.
– Это ваш отец? – спросила я с запинкой. – Он такой… необычный.
– Он был душой этого места. – Взгляд Натаниеля утратил суровость. – Его все любили, хоть кого спросите. – Он сделал большой глоток, поставил пивную кружку на стойку. – Послушайте, нам не обязательно оставаться здесь. Можем поискать местечко поцивильнее…
Я оглядела бурлящий паб. Сквозь голоса и взрывы хохота прорывалась музыка. Постоянные клиенты у стойки приветствовали друг друга шутливыми подначками. Рыжеволосый бармен с лукавой улыбкой растолковывал паре пожилых американских туристов в футболках с надписью «Стрэтфорд» особенности местных сортов пива. В дальнем конце помещения затеяли играть в дартс. Честно говоря, не помню, когда я в последний раз оказывалась в такой доброжелательной, дружеской обстановке.
– Давайте останемся. И я буду вам помогать! – Я соскользнула с высокого табурета и решительно направилась за стойку.
– Вы когда-нибудь наливали пиво? – с усмешкой осведомился Натаниель.
– Нет. – Я взяла пустую кружку и подставила ее под краник. – Но я научусь.
– Ладно. – Он подошел поближе. – Наклоняете кружку вот так… Теперь наливайте.
Я повернула краник, и он плюнул в меня пеной.
– Черт!
– Не так резко. – Натаниель накрыл мои ладони своими, показывая. – Правильно.
М-м… Как приятно… Он что-то говорил, но я не вслушивалась. Эти сильные руки ввергли меня в подобие блаженного транса. Может, прикинуться, будто у меня ничего не получается? Может, тогда мы простоим в такой позе весь вечер?
– Знаете… – начала я, поворачиваясь к Натаниелю. И тут мой взгляд уперся в объявление на стене. Там висела старинная деревянная табличка, запрещавшая входить в паб с грязными сапогами и в рабочей одежде. А ниже, на приколотой кнопками пожелтевшей от времени бумаге, кто-то вывел фломастером: «Юристов не обслуживаем». Надпись выцвела, но читалась, тем не менее, издалека.
Я ошарашенно уставилась на объявление. Юристов не обслуживаем?
Может, померещилось?