Он снова неловко заерзал на стуле, на этот раз нож действительно уколол его. Сибель с сожалением вскрикнула, но Уолтер сказал, что виноват сам.
– Вам что-то мешает сидеть? – спросила Сибель с притворной невинностью.
– Да, – ответил Уолтер, уловив шутливый тон. Удивленная, Сибель снова подняла глаза.
– Что же? – На этот раз вопрос прозвучал искренне. Она не помнила, чтобы на стуле лежал предмет, который мог бы ему помешать.
– Вопрос, который я хочу задать вашему отцу, – отметил Уолтер. – Мне бы хотелось, чтобы вы поспешили с моей работой.
– Я могу ускорить дело, лишь порезав ткань, – вымолвила Сибель, снова покраснев.
– Сделайте одолжение, – тут же согласился Уолтер. – Ради такого дела я могу пожертвовать старой рубахой и туникой.
С минуту Сибель удивленно смотрела на него, затем залилась звонким смехом. Она не привыкла, чтобы мужчины, не принадлежащие ее семье, отвечали на ее остроты и делали прямые намеки, но такое веселье ей нравилось гораздо больше тех забав, когда она делала дыры в соломенных чучелах.
– Не нужно, – посоветовала она ему, – ибо вы получите один и тот же ответ, пойдете ли вы сейчас или позже. Следовательно, от порчи вашей одежды не будет никакой пользы.
Такой ответ слегка расслабил Уолтера, но, хотя Сибель снова склонилась над работой, он видел изгиб ее щеки и знал, что она улыбается. Уолтер не сомневался, что Сибель не страдала бессердечием. Не была она и кокеткой. А это означало, что он устраивал лорда Джеффри, а она знала об этом и желала этого.
Уолтеру стало легче. Последние несколько швов туники разошлись, и Сибель поднялась, чтобы помочь ему снять рубаху. Уолтер ясно увидел ее лицо. Она улыбалась, но взгляд ее был скорее озорным, нежели признательным или даже послушным, и к Уолтеру вернулась неловкость. Он все еще верил, что Сибель знала о том, что ее отец хочет заключить с ним брачное соглашение, да и сама Сибель не возражала против брака, но за всем этим явно крылся какой-то подвох.
Что бы ни чувствовал Уолтер, неловкость Сибель как рукой сняло. Начав работу над его рубахой, она спросила, как ему удосужилось получить такие увечья. Уолтеру пришлось изложить историю, приготовленную им для Жервез и Мари, но не успел он дойти до атаки Монмутского гарнизона на их небольшой отряд, как Сибель перебила его:
– Боже правый! Вы что, все ненормальные? Одна сотня человек против нескольких тысяч! Я слышала, что лорд Пемброк обратился к высокому рыцарству со словами: «Никогда еще в битве я не поворачивался к врагу спиной. Я не предлагаю поступать именно так сейчас, но пусть все, кто хочет бежать...».