– «Радуга»?
– Нет. Но вещь не хуже.
Длинные сильные пальцы тянут за шнурок, чехол с шуршанием падает на пол, а в глазах лучника появляется удивление, с которым он не способен совладать.
– Что это?
– Лук. Как ты и хотел. Очень хороший лук.
– Вижу, что хороший.
Ладони жадно обнимают золотисто-серые костяные изгибы.
– Такого больше ни у кого нет.
Легкое недоверие в голосе:
– Ни у кого?
– Я лично его зачаровывал. Стрела, пущенная из этого лука, всегда попадет точно в цель. Только не забывай говорить, куда именно ты хочешь попасть.
– Говорить? Кому?
– Луку, конечно. Он услышит и исполнит.
Бэр посмотрел на меня, как на законченного идиота.
– Услышит?
– Предлагаю попробовать, раз уж не веришь мне на слово. Стрелы в твоем хозяйстве найдутся?
Стрелы нашлись. Самым трудным оказалось выбрать мишень: все деревянные предметы во дворе находились на расстоянии, вполне преодолеваемом любой стрелой, пущенной из любого, пусть и плохонького лука, следовательно, не годились для проверочного выстрела. Поэтому, не без труда подготовив оружие к стрельбе, Бэр выжидающе замер, взглядом уныло спрашивая: «И куда прикажешь стрелять?» Действительно, куда? Цель должна быть небольшой и труднодостижимой, иначе весь эффект насмарку: в том, что райг не подведет и поразит выбранную мишень, я не сомневался. Еще бы ее отыскать…
По светлой синеве утреннего неба ползут облака, маленькие и косматые, как нестриженые овцы. Ползут, подгоняемые ветром, крылья которого задевают верхушки деревьев, перешептываются с листьями, перескрипываются с… Флюгером на башенке, венчающей главное строение в поместье: то ли птица, то ли зверь, выпиленный из доски и некогда ярко раскрашенный, а теперь выцветший и вылинявший, в действительности длиной около локтя, но с земли кажется ладошкой, не больше.
– Попадешь?
– Куда?
Я указал на поворачивающийся из стороны в сторону флюгер. Бэр прищурился, оценивая предложенную мишень.
– Только если ты прав и лук сам сообразит, что делать.
– А без чужой помощи?
Лучник помолчал, но все же честно признался:
– Попаду, если он перестанет крутиться. А так не обещаю.
– Но попробовать-то можно?
– Как хочешь.
Он перебрал содержимое колчана, выбрал одну из стрел, положил в выточенный желоб «русла», посмотрел вверх с заметным сомнением, но поднял лук и потянул за тетиву. Рога хищно выгнулись, застыв в ожидании приказа. Синие глаза взглянули на меня с сожалением о потраченном зря времени, снова перенесли внимание на цель, губы неуверенно, но послушно произнесли:
– Флюгер.
Пальцы разжались, и… Стрела не поспешила сразу же отправиться в полет, а явственно задержалась, словно поджидала наилучшего стечения обстоятельств. Заминка составила менее четверти вдоха, но была замечена и Бэром, и мной. А когда тетива с глухим стоном освободилась от лишнего натяжения, мы оба, задрав головы, с минуту пялились на деревянного зверя, обзаведшегося чем-то вроде хвоста: наконечник пробил одну из половин флюгера, а древко стрелы остановилось, увязнув ровно до середины.