– Мне-мне, Светлана Афанасьевна (имя-отчество он уже знал от той заведующей).
– Ну что же, пойдемте, - вздохнула заведующая.
Через час они вновь сидели в именуемой кабинетом каморке.
– Почему, ну почему они здесь живут? - тихо спросил Максим.
– А что… А что делать? Разве выкинешь?
– Но как можно вот так? - бессвязно спрашивал юноша.
– Вам… тебе еще и упрекать? Я здесь только месяц! Это - прежние! Знаешь, она все выносила. Все! А ее муженек еще и "непослушных" наказывал. Порол. Голодом морил. У самих - особняк. Псы жирные. А я… А я… Это мне - в отместку. Я добивалась - добивалась - и вот… - девушка вдруг расплакалась.
– Ну что Вы, что Вы - смущенно пробормотал Макс. Я же не… Я только - чем помочь?
– Чем? Да всем! Всему буду рада. Да что я говорю - я. Детки. Вы… ты же видел. Тут эти… ихние… продолжают. От поваров до воспитателей. И это неистребимо…
– Неистребимо? - подхватился юноша. - А давайте - истребим. Враз!
– Это если только, как волшебник крыс - вывести и утопить.
– Именно так! Когда у Вас там какие- нибудь собрания- загорелся идеей Макс.
– Ну… я могу… чтобы все собрались… Завтра вечером. А что ты надумал?
– Собирайте. Часов в шесть, да? Договорились? И еще… - осторожно начал Максим. Там у Вас девчушка. Глазастая такая. Грустная. Ну, они все невеселые, но эта - ну, болеет сейчас которая.
– А, - уже вытирая слезы, поняла заведующая. Это - особый разговор. Из хорошей семьи. Единственный ребенок. Родители погибли в автокатастрофе. Никого из родственников. Редко, но бывает - никого. Вот она и у нас.
– Как ее зовут? - взволнованно спросил Макс.
– Наташа. Наташа Белая.
– Что? Как это? - ошарашено переспросил подросток.
– И ничего особенного. Довольно распространенная фамилия. Вот недавно и в газетах…
– Да- да, я читал, - быстро согласился Максим. Вопрос был не в удивительном совпадении. В принципе, он ждал чего - то такого. Когда он наклонился над больным тельцем с впалыми но обжигающими глазами, он увидел своим уникальным зрением не только узелки на гландах. Он увидел еще и такие же самые струны. Как у себя, как у отца. Он слегка тронул их… Боже, какой был звон! С чем сравнить? Видимо, с высокими тонами арфы! В непонятном волнении юноша почти выбежал из полутемной комнаты. И только сейчас осмелился поинтересоваться этой девочкой. И вот - на тебе - Белая.
– Скажите. А… как его… усыновление, то есть что я говорю, - удочерение, это как, долго?
– Для иностранцев - долго. " Мы не вправе раздавать кому не попадя наших детей", - горько усмехаясь процитировала она кого - то. - Тем, кто так вещает, только потемкинские деревни и показывают. Ну да ладно. Для наших - попроще. То есть, для усыновления надо повозиться с документами, а забрать, это - хоть сразу. Для адаптации. Если в порядочные семьи, конечно.