Марья смущенно замолкла. Разговор явно зашел не туда. В комнате повисло тяжелое, гнетущее молчание. Марья, чуть слышно шурша платьем, привычно ходила по кухоньке, накрывая на стол.
– Конфеты бери.
Ведьма тягуче, по-кошачьи потянулась к вазочке… и тут же прервала плавное гибкое движение, наткнувшись на недоумевающий взгляд хозяйки. Смутилась, по-простому протянула руку и взяла первую попавшуюся конфету. Марья тут же отвернулась, в душе ругая себя последними словами за глупое любопытство. Обычные же ведьминские штучки - так чего удивляться?!
– А какое сегодня число? - вдруг в никуда спросила ведьма.
– Седьмое. А ты что ж, так давно из родной деревни ушла, что и дням счет потеряла? - с готовностью подхватила Марья затихшую было беседу.
Не ответила, лишь рукой махнула. Не твое, мол, дело. С такой попробуй - разговорись!.. А ведь надо…
Я сидела на лавке и медленно, с наслаждением вдыхала такой родной и до боли знакомый запах свежезаваренного чая, вслушивалась в треск прогорающих поленьев, ощущала теплое, живое дыхание печки на своем лице. Совсем как дома… Совсем как там, где я прожила все предыдущие годы.
И ушла. Как выяснилось, уже седмицу назад. Я и не знала, что прошла целая неделя. В пути ощущение времени особое, иное. Все забывается и смазывается в один бесконечный день, полный дорожной пыли, палящего солнца, угрюмых деревень, благословенной лесной тени и баюкающего журчания ручейка…
Неделю назад…
Воспоминания нахлынули без спросу. Они, как черные грозовые тучи, обложили всю душу, не оставив ни малейшего просвета. Глупо надеяться, что грозы обойдет стороной… Гораздо разумней просто принять её, не пытаясь уберечься или спрятаться под зонтиком. А ещё лучше - встретить с распростертыми объятьями, подставить ей лицо, шею, плечи и, босой, простоволосой, закружиться в безумном танце по мокрым деревенским улицам, ступая ногами прямо по лужам, забыв про забрызганное грязью платье, полной грудью вдыхая неистовство стихии… Черпая силы из собственной горечи и отчаянья…
– Аня! А-а-а-ань!!!
– Чего тебе? - из окна высунулась девушка в красном сарафане, на ходу заплетающая косу.
– Мне, это… Мать твоя наказала передать, чтобы ты хватала полотенце, ножницы, ромашку сушеную, что у вас на двери висит, и мчалась к ней - она у Прасковьи.
– Хранящие, зачем?!!
– А я почем знаю? Мне велено - я передал. Но, вообще-то, у Прасковьи ребеночек со вчерашнего в горячке лежит. Может, варом каким лечить решили? Не знаю я.
– Поняла. Беги, скажи, что сейчас приду, - и ставню захлопнула.
Заметалась испуганной кошкой по горенке, лихорадочно собирая все, что мать велела. Полотенце, ножницы, венок ромашки - выскочила, дверью хлопнула, даже обуться забыла. Так, босая, к Прасковье и побежала…