* * *
Бунт на крейсере "Память Азова". Павлинов был там? Ему и это выпало? Неужели и этой беды не миновал этот тертый "майский жук"?
Однажды в "спецхране" Российской государственной библиотеки, листая подшивки эмигрантских "Морских записок", я наткнулся на воспоминания мичмана Николая Крыжановского.
ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА. Николай Николаевич Крыжановский, вахтенный начальник крейсера "Память Азова", затем служил на эскадренном броненосце "Слава". Участвовал в спасении пострадавших от землетрясений на Сицилии и Калабрии в 1908 году. В первую мировую войну был флагманским штурманским офицером штаба начальника минной обороны Балтийского моря. Кавалер многих боевых орденов. Из красной России выехал в 1921 году в Румынию. С начала 1923 года в Югославии, с осени 1923 в Нью-Йорке. Работал картографом. С 1944 и до самой смерти 10 января 1964 года возглавлял Общество бывших русских морских офицеров в Америке.
Глава седьмая
"МЕНЬШЕ КРОВИ - ЛУЧШЕ ДЛЯ РОССИИ"
Ревель. Лето 1906 года
СТАРАЯ ФОТОГРАФИЯ. Этот снимок похож на кинокадр: выпрыгивает из пролетки юный мичман с едва пробившимися усами. В щегольской - по той давней моде - фуражке с высоким околышем и придавленной тульей, в шинели с иголочки, на плечах - новехонькие погоны с первой, только что проклюнувшейся посреди просвета офицерской звездочкой. И столько устремленности, столько веры в свою путеводную звезду, что снимок вот-вот оживет: сейчас хлестанет свою лошаденку возница в кучерском цилиндре, а этот мичман, подхвативший коробки, должно быть с парадным мундиром и летними фуражками, двинется скорым шагом к первому своему кораблю - крейсеру "Память Азова".
Эх, да кто теперь сможет понять - как ему тогда повезло! Пожалуй, это был самый счастливый миг его жизни. Вот уже год, как флот "обезлошадел", потеряв большую и лучшую часть своих кораблей в Порт-Артуре и Цусиме. И получить назначение после выпуска не на портовый блокшив, не в береговой экипаж, не в какую-нибудь флотскую контору, а на крейсер, пусть старый, пусть учебный, но крейсер! - понять это могут только такие же счастливцы, как и он, мичман Павлинов, друзья-однокашники мичманы Крыжановский и Сакович. В Морском корпусе их прозвали "тремя мушкетерами". Они жаждали подвигов и авантюр, и судьба немедленно втравила их, девятнадцатилетних, в самое настоящее морское приключение, о котором они могли только мечтать, читая страницы пиратских романов вроде бессмертного "Острова сокровищ". Правда, потом все трое испытали такое потрясение, что романтическая "пиратская" дурь навсегда выветрилась из их душ.