Эрик никак не отреагировал на его слова. Он незаметно даже для самого себя уснул. Состояние Фокса тоже нельзя было назвать бодрствованием. Скорее, это была глубокая сонливость, граничащая с беспамятством (в хорошем смысле этого слова). Все-таки у них была трудная ночь и нелегкий день. Квинт, немного посмотрев на это сонное царство, без колебаний закрыл глаза.
На следующее утро… Хотя нет. Встать утром, как намеревались, они не смогли. Квинт с трудом раскрыл глаза около полудня и то только потому, что в их дверь негромко, но настойчиво стучали. Пришлось идти открывать. На пороге стояла Веста. На ней был симпатичный, вышитый полевыми цветами передник. Такие только начали входить в моду.
– Скоро обед, и мы начали беспокоиться, не случилось ли чего, – извиняющимся тоном сказала она. – Мы привыкли вставать рано, с восходом солнца…
– Да-да. Я понимаю, – рассеянно произнес Квинт, – а давно вы пытаетесь до нас достучаться?
– Минут десять, наверное.
– Надо же. – Квинт удивленно покачал головой. – Я ничего не слышал. Приношу извинения за причиненные неудобства. Мы так сильно устали с дороги, что проспали все на свете.
– Ничего-ничего. Спите сколько вам нужно, – засуетилась Веста.
Подошел, грозно зевая, взлохмаченный Фокс. Он галантно поклонился, прижав обе руки к своей широкой груди:
– Доброе утро, любезная хозяйка.
– Ах, – растрогалась Веста, – сейчас соберу что-нибудь на стол. Как умоетесь, приходите завтракать.
И убежала.
– Добрый день, а не доброе утро, – поправил гнома Квинт. – Иди разбуди Эрика, пока он еще не успел поставить свой новый рекорд по продолжительности сна. А то он очень старается.
За завтраком они были предоставлены сами себе: каждый обитатель этого гостеприимного дома был занят собственными делами.
Через полчаса прибежала Гарди, неся на руках прелестного щенка немецкой овчарки. Щенок был крупным и, несомненно, чистокровным. Когда его опустили на пол, он смешно перекатывался при ходьбе, путаясь в своих больших лапах. Гарди вся раскраснелась от бега – щенок весил немало, но от румянца она стала еще симпатичнее.
– Это Дерблитц, мой любимец. Правда, он бесподобен?
– О да! – согласился Эрик.
Щенок уверенно направился к нему. Уши Дерблитца упрямо стояли домиком, придавая ему комичный вид. Дерблитц уселся перед Эриком и призывно тявкнул.
– Вы ему понравились! – восхитилась Гарди.
– Он мне тоже, – ответил Эрик и погладил щенка.
Квинт молча наблюдал за этой душещипательной сценой. Шестое чувство подсказывало ему, что дело может закончиться тем, что Эрик заведет себе собаку.
– Я так люблю животных! Обязательно стану ветеринаром. – Сообщая это, Гарди выглядела счастливой.