– Да, а утром выйдем пораньше и отправимся в Ласковые Холмы. Я надеюсь, мы не заблудимся? – Эрик попытался сесть прямо. Ему это почти удалось.
– Нет, даже если очень захотите. Туда ведет всего одна дорога. Посередине ее пересекает неглубокий ручей. Там, в ста метрах выше по течению, есть замечательное местечко. Ничего лучшего, чтобы перекусить и отдохнуть, я не знаю.
– Спасибо за совет. – Эрик сладко зевнул. – Не знаю, как ты, – обратился он к гному, – а я пойду.
Его не стали задерживать. Лукас Арий попрощался с ним и с Фоксом – он возвращался домой – и извинился за то, что не может проводить их до деревни.
– В самом деле, ты и так сделал для нас больше, чем мы рассчитывали. Огромное тебе спасибо за помощь. Твоя искренняя забота о нас сильно облегчила нам жизнь.
– Я присоединяюсь к его словам. – Гном благодарно посмотрел на Лукаса. Лукас Арий, полковник в отставке, а ныне известный на всю округу мельник, застеснялся и предпринял попытку бегства. Попытка оказалась успешной. Эрик не просил его передать благодарственные слова жене и детям, потому что они уже попрощались с ними, перед тем как отправиться в «Зеленый лес».
– Ну вот. Лукас ушел, – грустно констатировал Эрик. – Зеллес, будь так любезен, объясни, где моя комната.
Зеллес объяснил. Эрик еще раз поблагодарил за обед и пошел наверх. Фокс, немного подумав, составил ему компанию. Их комнаты были напротив друг друга.
Как раз в этот момент во двор «Зеленого леса» завернул Гераль, торговец снадобьями и астроном по совместительству. Гераль приехал на огромной ящерице, которая служила ему вместо лошади. По обоим бокам ящерицы были переброшены внушительного размера седельные сумки. «Лошадку» звали Тисе, и она была на редкость кроткого нрава. Для пятиметровой ящерицы, конечно. Гераль не раз останавливался у Зеллеса, и тот неплохо его знал. Торговец был арабско-норвежского происхождения, и это забавно отразилось на его внешности. Его черные как уголь волосы очень мило сочетались с небесно-голубыми глазами. Его жена находила, что он просто неотразим.
Зеллес с радостным криком и широкой улыбкой встретил старого знакомого. Посетители были здесь такой редкостью, что трактирщик мог себе позволить искренне порадоваться их появлению. Тисе была тотчас пристроена в террариум, он же гараж, он же ангар и он же конюшня одновременно. Ей были незамедлительно предоставлены сено и овощи. Зеллес не зря побеспокоился сначала о Тисе, а уж потом о ее хозяине. Голодная ящерица вполне могла отправиться на самостоятельную прогулку в поисках чего-нибудь мясного и – не дай бог! – говорящего.