[* Речь идет о той самой игре, в которую играл со своими приятелями Том Сойер. Она широко распространена в Европе и Америке, но, увы, не у нас; играют в нее разноцветными шариками, стеклянными, фарфоровыми, а также из камней полудрагоценных пород (агат, оникс, халцедон, сердолик, опал); шарики, соответственно, бывают прозрачными, дымчатыми, узорчатыми и так далее. По сути, игра напоминает бильярд, только без кия и на земле, или русское пасхальное катание яиц. У каждого игрока свой набор шариков. Задача игрока - загнать своим шариком в ямку или выбить из круга как можно больше шариков противника, которые он тем самым выигрывает. Поскольку шарики бывают удивительно красивых расцветок, в том числе редких, ими не только играют, но и меняются, их коллекционируют, и у детей они иногда заменяют деньги. Описание такой игры можно найти в «Приключениях Тома Сойера». - Здесь и далее прим. пер. ]
Зимой 1916 года январь выдался самый холодный, какой только знала история. В академии Блура царила почти такая же темнота, что и на улице. Генри Юбим, торопливо трусивший по одному из вымерзших коридоров академии, начал тихонько напевать себе под нос, чтобы взбодриться.
В дальнем конце коридора шипели и мигали в своих металлических рожках синие язычки газа. Пахло там отвратительно. «Как будто где-то в углу что-то сдохло, и довольно давно», - передернулся Генри.
Вообще-то Генри жил в уютном домике на берегу моря, но его сестренка, Дафна, захворала дифтерией, и вот Генри с младшим братом, Джеймсом, поспешно отослали сюда, к дяде, сэру Гидеону Блуру.
Генри ни за что бы не поехал к дяде, будь у него выбор. Сэр Гидеон был суров, холоден и величествен, как айсберг в океане. Директор солидной старой школы с давними традициями, он никому ни на минуту не позволял забыть о том, какой высокий пост занимает.
Представители семейства Блур издавна возглавляли академию. Это была школа для талантливых музыкантов, актеров и художников. Кроме того, принимали в нее и тех, кто отличался особой одаренностью, необычными, сверхъестественными способностями, при одной мысли о которых Генри делалось еще холоднее.
Между тем мальчик добрался до комнат своего кузена Зики, единственного сыночка сэра Гидеона; худшего кузена невозможно было и представить. Зики как раз принадлежал к особо одаренным, но Генри полагал, что способности кузена - из разряда каких-нибудь весьма мерзких.