Медленно подошел сомелье. Венсан взял у него из рук бутылку и знаком отослал его прочь.
— Каждая женщина — это храм, — повторил он, наполняя их бокалы. — И в храме этом горит огонь. Который никогда не гаснет.
Такой поворот беседы удивил Хадиджу. Разговаривать о персонажах античной истории с «королем размытости». Да, в Париже сюрпризы на каждом шагу. Неожиданно для себя самой она спросила:
— И как ты тогда выпутался?
Он одним глотком опустошил бокал.
— С помощью спиртного. — Он засмеялся. — Нет, я шучу. С помощью одного приятеля, с которым мы много лет вместе работали. Мы были папарацци. Дьявольский дуэт.
Хадиджа поняла, кого он имеет в виду. Сердце забилось сильнее.
— Твой рыжий приятель?
— Он самый. Марк Дюпейра. На которого ты запала.
— Он мне показался каким-то… странным.
— Ну, это еще мягко сказано. Он тоже пережил кое-что необычное.
— Тоже связанное со «священным огнем»?
— Но куда более страшное, чем я.
Венсан стал еще серьезнее. Ужин явно приобретал траурную окраску. Хадиджа скрестила руки на столе и посмотрела прямо в глаза собеседнику:
— Либо ты сказал слишком много, либо недостаточно, папуля…
Он попытался рассмеяться и помотал головой, тряся длинными волосами:
— Забудь ты все это: мы сюда пришли праздновать.
— Потом отпразднуем.
— Не думаю, что у нас хватит сил.
— А мы все же рискнем.
Венсан громко засопел, оглянулся, не идет ли к ним официант с заказом, но рядом никого не оказалось. И он решился:
— Это случилось до нашего знакомства. В девяносто втором. Он работал над горячим сюжетом, что-то про сицилийскую мафию. Ему надо было поехать туда на несколько недель. Он взял с собой в поездку свою невесту.
У Хадиджи сжалось горло.
— Как ее звали?
— Софи. Он считал эту поездку на Сицилию чем-то вроде предсвадебного путешествия. Он собирался жениться на ней после возвращения.
Она опустила голову, чтобы скрыть смятение: каждое его слово больно задевало ее.
— И что случилось?
— Девушку убили.
Хадиджа подняла глаза. Венсан грустно улыбнулся и снова наполнил свой бокал. Отпил большой глоток и прищелкнул языком:
— Они остановились в Катании, это большой сицилийский город. Однажды вечером, вернувшись из тюрьмы для несовершеннолетних преступников в Бикокке, Марк нашел ее тело в пансионе, где они жили.
Теперь она поняла, почему Марк такой странный. Психологическая травма. Это могло бы сроднить их. Но выходило наоборот: случившееся с Марком полностью изолировало его от других. Вдовец, полностью закрывшийся, замкнувшийся в своем горе.
— Дело рук мафии?
— Никто так и не узнал, но почерк был не их. Скорее работал какой-то псих. Типа «серийного убийцы».