- Тогда покажи шрам.
- Слушай, Стас, я тебя уважаю, но повязку снимать не буду.
- А, так ты меня не уважаешь?
- Я же сказал - уважаю.
- Тогда покажи.
- Да не хочу я!
- Почему?
- Ну, повязку разматывать неохота. Да и тебя самого наизнанку вывернет, если увидишь. Все пиво пропадет.
- Не пропадет. Я еще столько же выпить могу. Показывай!
Вот пристал! Как банный лист. Покажи да покажи. Меня понемногу разбирала злость.
- А вот это видел? - я показал Стасу фигу.
- Ах ты козел! Ты еще и дули крутишь?!
Стас полез ко мне через стол, опрокидывая бокалы с пивом; на пол посыпались остатки рыбы, зазвенело разбитое стекло. Сколько раз давал себе слово на пить с малознакомыми людьми! Так балбес Колька опять затащил!
Колька схватил Стаса сзади за штаны и стащил со стола обратно на диван. Стас сопротивлялся. Он был весь в пиве, в рыбьей чешуе, красный, как рак, и отчаянно ругался. Но Коля все-таки его успокоил. Просто стукнул кулаком по башке, и Стас утих.
Вот, прошу любить и жаловать: компания интеллектуалов! Допились до свинского состояния. Особенно Стас. Музыкант, называется. Или кто он там. Да и я хорош. Все, пора завязывать. Больше никаких пьянок. Иначе добром не кончится.
- Спасибо, Коля.
- Да не за что. Кстати, шрам свой мог бы и показать. А если Стаса стошнит - пусть на себя пеняет.
- Не стошнит, - снова подал голос Стас. - Ну покажи, жалко, что ли? - вдруг заныл он.
- Не, и правда, Серега, чего ты ломаешься? - подал голос Саша - кажется, так его зовут.
- Точно! - отозвался кто-то из угла.
Тьфу ты! Теперь и все туда же. Достали! Или… хрен с ним?
Видимо, я тоже выпил немало, и во мне проснулась хмельная удаль - один раз живем! Покажу по-быстрому - и сразу обратно завяжу. Авось, не облезу. Да и самому, в конце концов, интересно: что там? Ведь, считай, уже девять лет не снимал.
- Ладно, уболтали. Сниму, но на минуту, не больше.
- Об чем разговор!
- Только шрама там никакого нет. Наврал я все.
- А черт тебя разберет, когда ты врешь. Показывай.
Я с трудом расстегнул уже основательно приржавевшую металлическую застежку (тоже мне, нержавейка называется!) и стал аккуратно разматывать тонкую ленту черной кожи. Кстати, надо бы и вправду заклепок на нее насажать - пусть думают, что металлист. Приставать меньше будут.
Моя собственная кожа под повязкой выглядела неестественно белой, с синими и красными прожилками - словно полупрозрачная; и совсем без волос. Ну, однако, папа и намотал! Перестраховщик. Вот хохма будет, если там вообще ничего нет. Ага, краешек родинки показался. Ну, вот.
- Чего это у тебя, Серега? Татуировка? - все с интересом придвинулись к моей руке.