– Рассказывай сказки! - коротко рассмеялся Сайд.
Не зло рассмеялся, а как человек, неоднократно бывший в такой же ситуации.
– Ты чего шастаешь? - перевел разговор Махмуд. - Тьма такая, что под ногами ничего не видно. Еще споткнешься, да и полетишь вниз. Не птица же…
– Я ногами сон прогоняю, - признался Сайд. - Ничего, недолго осталось. Я потом опять подойду.
И зашагал прочь. Не успели стихнуть шаги, как глаза Махмуда вновь закрылись. Какая разница, открыты они или нет, если вокруг все равно сплошной мрак?
Показалось, будто где-то совсем рядом что-то брякнуло. По краешку сознания мелькнула мысль встать да посмотреть, что там такое, только мысль была из тех, которые не побуждают к каким-либо реальным действиям.
Приятная дрема неожиданно была прервана прикосновением ладони к лицу, а в следующий момент меж ребрами, прямо в сердце, вошла резкая боль. Захотелось вскрикнуть, но ладонь намертво перекрыла рот, а дальше стало уже все равно. Мертвецы - самый равнодушный народ на свете.
Силуэт человека скользнул мимо мертвеца в ту сторону, в которую перед тем ушел Сайд. Бодрствующий часовой оказался прав. Осталось недолго, но не смены, а жизни.
– Все чисто, Командор, - послышался шепот на заполнившейся людьми стене.
– Хорошо. Открывайте ворота. Только осторожнее, - таким же шепотом отозвался тот, к кому обращались. - Действуем по плану.
Значительная часть людей исчезла во внутреннем дворе, устремившись к иным стенам и зданиям. Другие заняли позицию у ворот, и скоро тяжелые створки медленно сдвинулись с места.
Несколько раз уже по ту сторону, с таким расчетом чтобы видно было лишь с окрестных скал, вспыхнул фонарь. Спустя еще полчаса в крепость тихим шагом вступали солдаты. Они подгадали как раз вовремя, к занимающемуся на востоке рассвету…
Командор не собирался захватывать Керчь. Проскользнуть в темноте проливом, выйти на оперативный простор, а там пройтись вдоль незащищенных берегов. На большее не хватало сил. Не сухопутных, морских. Корабли в основном были никудышными, матросы - неопытными, и строить планы приходилось с учетом этих обстоятельств.
Состав десанта был решен еще ранее. Охотничья команда да сотня казаков, отобранных Лукой из числа самых умелых. Когда же практически все было готово и на три отобранных корабля погружены запасы, случилось неожиданное.
Без малого сотня бывших флибустьеров, горящих желанием вновь идти за своим Командором, представляла такую силу, что не использовать ее было просто грешно.
Три корабля превратились в небольшую эскадру, к охотничьей команде был присоединен весь полк, число казаков удвоилось, а весь план изменен в своей первоначальной части.