— Вкусно.
— А что тарелку отодвинула?
— Аппетит испортился. Слушай, ты бы не сделал мне одолжение. Пересядь, пожалуйста, за другой столик, ведь в кафе почти никого нет.
— Щас ты у меня пересядешь, — процедил он сквозь зубы, наливаясь краской.
Мы не гордые. Можем и пересесть, — пожала плечами я, взяла тарелку и пересела за другой столик. Мордоворот, нехорошо усмехнувшись, опять сплюнул на пол. И что этот придурок ко мне привязался? Надо было с Маринкой ехать, а то ведь так запросто можно влипнуть в какую-нибудь историю!
— Шел бы ты отсюда, а, — начала было я, но тут же осеклась. Мордоворот взял стоявший на столике стакан компота и вылил его на мои брюки. Я с ужасом посмотрела на мокрое пятно и закричала что есть сил:
— Ты, гад ползучий, ты что себе позволяешь?! Недоделок проклятый! Как я в таком виде домой поеду?
— Пойдешь и купишь себе новые штаны, — спокойно ответил он, воткнув вилку в картофельное пюре. — Денег-то сегодня немерено сделала.
— Ты что, ко мне в кошелек заглядывал?
— И так знаю. Ты свои шмотки распродала, а делиться ни с кем не захотела.
— А с кем я должна делиться?
— Хотя бы со мной.
— С какой это стати?
— Не базарь, девочка! Хорошо заработала, так удели нуждающимся.
— Да пошел ты к черту! Я сейчас пойду к охране и попрошу, чтобы тебя вышвырнули с этого рынка как можно скорее.
— Попробуй. Только это будут последние слова в твоей жизни. В следующий раз на кладбище будешь торговаться, барыга хренова!
Я почувствовала, как на спине проступил холодный пот, но все же продолжала упираться.
— За аренду я заплатила, какие проблемы?
— А помимо аренды?
— А помимо аренды я Рашиду плачу.
— Сколько?
— Тебе-то какое дело? Если так интересно, у Рашида и спрашивай, а ко мне не приставай.
— Рашиду ты за крышу платишь, а мне должна за беспредел заплатить.
— Какой еще беспредел?
— Тот самый, который ты на рынке устроила.
— Я?!
— Ты. Может, тебе рассказать, как ты свой товар распродала?
— Расскажи.
— Нашла трех бабулек, чтобы они тебе лохов подыскивали. Сколько вы за сегодня приезжих развели, чтобы баулы опустошить?
— Ну что ты пристал? Сейчас каждая вторая палатка по такой схеме торгует. Это не запрещено.
— Каждая вторая палатка мне за это платит. Давай три тысячи, и мы в расчете.
— Сколько? — не поверила я своим ушам.
— Три тысячи, рыбка. Думаю, для тебя эта сумма не составит никакого труда. Поедешь за бугор, затаришься и накинешь побольше на следующий товар. Какие проблемы?
— Ненавижу, когда мои деньги считают, — выпалила я. — Если вам всем давать, то можно остаться не только с мокрыми штанами, но и без штанов. Ни хрена ты от меня не получишь!