— Давай, шпарь вперед!
— Шпарю, — повторила я усталым голосом и, оценив всю безысходность ситуации, полезла на чердак.
Забравшись на чердак, я хотела было быстро закрыть за собой чердачную дверь прямо перед носом у моего похитителя, приготовившись к побегу, но он не позволил мне этого сделать, поймал за ногу, а взобравшись следом за мной повалил на пол.
— Сбежать хотела, гадина! — прошипел он. — От меня не сбежишь! Я пристрелю тебя прямо здесь и оставлю на куче мусора.
— Прости меня. Я нечаянно.
— Что нечаянно?
— Чердачная дверь сама чуть не закрылась нечаянно.
— Еще одна такая выходка, и я больше за себя не отвечаю. Ты меня уже так достала, что противно ехать с тобой в одной машине.
— Так поезжай один… — В моем голосе появилась небольшая и слабая, но все же надежда.
— Поеду только с одним условием, если я оставлю тебя рядом с мусорной кучей.
— В смысле — убитую?
— Ну понятное дело, что не живую.
— Тогда едем вместе.
— Смотри, больше без глупостей!
Он схватил меня за руку. Его рука была слишком грубая, а ладонь слегка влажной. Это говорило о том, что мужчина волновался не меньше меня.
— У тебя ладонь мокрая, — не смогла удержаться я.
— Я вспотел.
— Мне кажется, что ты нервничаешь.
— Это ты должна нервничать. А мне незачем, — сказал он, как отрезал.
Пройдя через весь чердак, мы вышли к лестнице, которая вела в самый последний подъезд. Я подняла крышку, и ошутила, как мне в лицо ударил солнечный свет. Глаза мои заслезились. Мужчина присел на корточки, резко сдернул свою маску и тут же сунул ее в карман. Я вскрикнула и уставилась на безобразный шрам, который проходил через все его лицо.
Как только мы сели в незнакомую черную иномарку, я, стараясь не смотреть на лицо мужчины, осторожно спросила:
— А ты не пытался делать пластику?
— Скоро сделаю — резко отрезал он.
— А почему раньше не сделал?
— Некогда было. Работы много.
— Понятно, — наигранно кивнула я. — Работа прежде всего. А ты давно так ходишь?
— Какая тебе разница, давно или нет? Послушай, посиди спокойно, ты мне на нервы действуешь!
— Хорошо, молчу.
Я повернулась в противоположную сторону и попыталась разглядеть машину с моими ребятами, которая стояла у первого подъезда. Но я не смогла это сделать, все пространство закрыл здоровенный «КамАЗ», водитель, которого жил в одном подъезде с Ритой.
— Чего вертишься? Своих смотришь?
— И посмотреть даже нельзя?
— Смотри, но не забывай, пистолет в моей правой руке.
Незнакомец заблокировал все двери, и машина рванулась с места. Не могу сказать, на какой именно скорости она понеслась, потому что я всегда была дисциплинированным водителем и лихачила крайне редко. Когда мы выскочили на большую дорогу и понеслись по встречной полосе, я зажмурила глаза, вжала голову в плечи и заорала: