— Маш, ты о чем думаешь?
— Что?
— Ты о чем думаешь? — донесся суровый голос Анатолия. — Ты в каких облаках витаешь? Ты тащишь или просто создаешь видимость?
— Тащу.
— А мне кажется, что ты просто создаешь видимость. Ты о чем думаешь?
— Да, так. Обо всем. Просто все как-то запуталось, а главное, я никак не могу этот клубок распутать.
— Не загружай голову.
— Толя, а тебе ее жалко?
— Кого?
— Киру.
— А ты как думаешь?
— Жалко, конечно, ты ведь ее любил.
— Маша, не береди раны, и так тошно. Вон, Ленка нас уж в катере ждет.
Как только нам удалось перетащить Киру в катер, который стоял у причала, неподалеку от домика спасателя, Толя тут же закурил сигарету и вновь посмотрел на часы.
— По времени вроде укладываемся. Лена, сбегай в дом. Возьми тряпку и вытри везде, где кровь. Я Машу не стал об этом просить, а то она не в себе, может чего-нибудь не заметить, а нам никаких следов оставлять нельзя. Давай, посмотри все своими глазами и сделай так, чтобы все было чисто. А мы пока Сайда перенесем. Как вернешься, сразу отчаливаем.
Лена кивнула головой и бросилась в сторону дома.
— Лена! — крикнул ей вслед Анатолий.
Лена тут же остановилась и посмотрела в нашу сторону.
— Что? — еле слышно спросила она.
— Вискарика захвати бутылочку.
— Виски?
— Ну да, вискарика.
— Хорошо. — Лена кивнула головой и побежала.
— А виски кому? — тихо спросил я Толю, когда мы направились к домику спасателя.
— Тебе, кому же еще.
— Мне?
— Тебе.
— А зачем?
— Затем, чтобы ты в себя пришла, а то стоишь, как не знаю кто, того и гляди сознание потеряешь.
— Не потеряю.
— Не зарекайся. Я слишком часто в последнее время видел тебя без сознания.
Когда мы вошли в домик спасателя, Толя взял Сайда на руки и сказал:
— Этого я сам дотащу. Уж больно он мелкий, тем более что здесь недалеко. А ты по-быстрому прибери немного. Смотри, чтобы крови нигде не было.
Как только Толя вынес Сайда, я схватила окровавленное постельное белье, прикрыла кровать покрывалом, вытерла кровь на полу и понесла грязное белье в катер.
— Это грязное белье.
— Бросай его сюда. Мы в него трупы замотаем и веревкой их свяжем.
Сев рядом с Толей, я поджала под себя ноги, трясущимися руками поправила волосы и тихо спросила:
— А Лена где?
— Сейчас придет. Сама понимаешь, что такое дом. С минуты на минуту арабы вернутся. Нужно, чтобы и близко ничего не осталось, а мы там наследили капитально.
— Чем мы наследили? — не поняла я.
— Кровью. Сейчас Ленка придет и сразу отчаливаем.
— Ты уверен, что она придет?
Видимо, Толю задел мой вопрос, и он тут же изменился в лице.
— А куда она денется? — как-то нерешительно проговорил он.