Снова вспыхивает экран виртуального дисплея. Следующий сюжет…
…
Вековые сосны шумели под порывами верхового ветра, на лицо Александра упала сухая хвоинка, прилипнув к разгорячённой скачкой коже. Александр смахнул её, не глядя, но ощущение раздражающего постороннего прикосновения к коже не исчезло. Он крепко потёр лицо руками - без толку. Ладно, пёс с ним…
Александр соскочил с коня, ещё раз огляделся вокруг. Хорошее место. Таких древних лесов в здешних персидских горах уже почти не осталось. Этот лес тоже давно пал бы под топорами, если бы здесь не стояла охотничья резиденция персидских царей. Вот уже триста лет рубить эти деревья запрещено под страхом смерти.
Он привязал повод коня к дереву. Охраны видно не было, но Александр был уверен - сюда не прошмыгнёт и мышь. Никто не помешает его встрече с посланником богов. Сесть тут негде, стало быть, разговор будет недолгим. Ну что же…
Александр вытащил из-за пазухи амулет - маленький блестящий камушек, оправленный в серебро, на серебряной же цепочке. Гладкая круглая фасолина, удобная для того, чтобы вставить в ухо. Волшебная штучка, ничего не скажешь. С её помощью можно слышать голоса посланников богов - достаточно сжать амулет пальцами, затем вставить в ухо - и пожалуйста… Сам Александр мог при этом отвечать не только вслух, но и про себя, не разжимая губ, что бывало порой очень удобно. Когда же посланцы богов сами желали говорить с Александром, амулет начинал мелко дрожать, зудя кожу, так что окружающие ничего не замечали. Этот амулет подарил ему крылатый посланник богов ещё тогда, когда он был шестнадцатилетним быстроглазым мальчишкой. Да, точно, это было в горах, в Пелле. И даже сосны вот так же шумели над головой…
В тот день его отец, македонский царь Филипп, был сильно не в духе - во-первых, маялся после вчерашнего, а во-вторых, всё никак не мог разобраться со своими девятью законными жёнами и массой рабынь, деливших с ним ложе. В такие часы дворцовая челядь избегала без крайней нужды попадаться на глаза своему господину - Филипп был тяжел на руку и скор на расправу. Вот и тогда он зверски избил свою жену Олимпиаду, придравшись к какому-то пустяку. Александр не стерпел и заступился за мать, и даже сейчас, спустя пару часов, половина лица горела от хлёсткой отцовской оплеухи.
Он скакал не меньше часа, пока не забрался в дикие горы, подальше от людей. И вот уже добрый час сидел на камне, пытаясь успокоиться. Почему, ну почему этот мир так жесток и несправедлив? Сильные бьют слабых, богатые обирают бедных, часто отнимая последнее. И ненависть, злоба и ненависть, ненависть и предательство… Даже великая любовь в этом мире зачастую непонятным образом превращается в свою противоположность, лютую ненависть. Неужели такое устройство мира есть единственно правильное?