Но когда она пальцами ощутила размер плоти нападавшего, онемела от ужаса: этого быть не могло, кем бы он ни был, но человеку не даны такие размеры. Тело ее пронзила жуткая боль, полоснувшая как огненным мечом. Прю была просто раскромсана, и единственная милость, которая ей была ниспослана свыше в этот ужасный миг, заключалась в том, что она умерла раньше, чем насильник, сотрясаясь всем телом, завершил то, чего добивался…
В самом конце фильма Уорд Бонд в роли полицейского, с любопытством разглядывая черную птицу, спросил:
– Что это?
– Это то, из чего сделаны… мечты… – ответили Боги.
Под воздействием лекарства Тим еще поспал в кровати Джулиана, потом наступило пробуждение. Открыв глаза, он увидел, что Джулиан сидит за столом, перелистывая большую книгу, которую Тим тут же узнал. Это была та же книга, что и старинный том в доме тетки.
Услышав, что Тим пошевелился, Джулиан оторвался от чтения:
– Как себя чувствуешь, малыш?
– Нормально, – ответил Тим, – только словно с перепоя. Через секунду он добавил:
– Этот сон… генетическая память. Это означает, что я потомок этих ведьм, да?
Джулиан, прежде чем ответить, внимательно посмотрел на парня:
– Возможно, что и так.
Он положил книгу на стол и сел на кровать рядом с Тимом:
– А возможно, и нет. Ты всегда должен помнить, что все так называемые ведьмы, во всяком случае большинство из них, были обвинены ложно. Может, и ты происходишь от женщины, которую совершенно напрасно считали колдуньей. А что касается сна, он, может быть, вовсе не проявление генетической памяти, а просто повторяющийся кошмар, основанный на том, что ты слышал или читал, например…
Джулиан взял со стола «Artes Perditae» и принес Тиму. Он нашел нужную страницу и показал ее:
– В твоем экземпляре есть такая картинка?
Всю страницу занимала средневековая гравюра на дереве, изображавшая обнаженную женщину, растянутую на дыбе, ноги и руки вышли из суставов, рот искажен от застывшего немого крика. Здесь же трое мужчин: один поворачивает рычаг, второй с выражением терпения на лице склонился к женщине, третий сидел за столом и писал. Тим посмотрел на гравюру. Он покачал головой, выражая смущение:
– Я не помню точно, может, это одна из вырванных страниц, а может и нет.
– Учти, ее могли вырвать и после того, как ты смотрел книгу в детстве.
– Могли, – согласился Тим.
– Если ты когда-либо глядел на эту картину, то сон тогда ничего не определяет. Такой сон может присниться каждому, кто увидел подобный сюжет, особенно в юном возрасте.
– Но детали сна, – настаивал Тим. – Язык.
Джулиан покачал головой: