– Значит, в этом деле не осталось никаких «если», – заключил Холмс. – Остался нерешенным лишь один-единственный вопрос: когда?
Наш разговор прервал одетый в черное лакей, препроводивший в комнату мисс Нортон. Она была в глубоком трауре, даже под вуалью угадывалось, что глаза ее покраснели от слез.
– Господа! – В голосе ее все еще чувствовалась боль. – Как хорошо, что вы здесь, но как грустно!
– Он был не молод, – попробовал утешить ее Майкрофт, приглашая нас туда, где его сотрудники устроили маленький буфет.
– О, я знаю, – откликнулась она, – но он еще был полон жизни и планов! И как же люди любили его – оплакивали так, будто лично были с ним знакомы. Его звали Тедди, как некоего любимого дядюшку.
– В газетах его называли «Дядюшка всей Европы», – уточнил Майкрофт, – и это недалеко от истины. Помимо Вилли, его племянниками были царь и царица. Королева Норвегии – его дочь, а королева Испании – еще одна племянница, а там, где сам он не был связан с королевской семьей родственными узами, сохранялось теснейшее родство через его жену.
Прислуга налила вина. Майкрофт поднял бокал.
– Итак, – провозгласил он, – король Эдуард на пути в Пэддингтон и в историю. Да здравствует король Георг!
Мы разом подняли бокалы и, не проронив ни слова, выпили.
– Насколько я понимаю, ты считаешь, что война теперь неизбежна? – спросил Холмс.
– Это, как ты верно подметил, лишь вопрос времени. Кайзер и боялся, и уважал дядюшку Эдуарда – кузена Георга он зовет «милый молодой человек». Стоит ему только развернуться, как он втянет в войну всю Европу.
– Но все громче раздаются голоса о недопустимости войны между цивилизованными нациями, – вставил я.
– Идеалистическая чепуха! – рявкнул Майкрофт. – В этом не больше реализма, чем в том, что недавняя комета – предвестница войны. О, Европа знала шестьдесят лет мирной жизни, но если начнется война, то это будет ужасно! Посмотрите на Америку – на их Гражданскую войну. Эта нация изобретателей продемонстрировала нам все особенности современной войны с минами и подводными лодками, броненосцами и голодными блокадами. Если европейские народы переведут свои фабрики на военное производство, результатом будут сотни дредноутов и летательных аппаратов, цеппелинов и дальнобойных орудий, подводных лодок и разрывных снарядов – разразится такая бойня, какой еще никто никогда не видел!
Он замолчал, уставившись в свой бокал, затем поднял глаза на брата.
– Шерлок, – сказал он, – ты был, я думаю, весьма расстроен, когда король Эдуард приостановил твое расследование…
– Ерунда, – отозвался Холмс. – Я не разделял его опасений, но он просил, хотя мог бы приказать, и я чувствовал себя обязанным уступить его желаниям.