Караев позвал официантку и попросил принести еще одну рюмку коньяка.
– А вы замужем? Хотя что я говорю – такая женщина, как вы, не может быть не замужем!
– К нашим отношениям это не имеет отношения, – ответила Севинч.
– Это тавтология, – сказал Караев, – простите, меня несет. Шарикову больше не наливать. Знаете, у меня врожденная грамотность – все время всех поправляю. Когда неправильно, мне режет слух, пора, видимо, к врачу обратиться. Один мой приятель, Валера Симонян, главный редактор газеты, все время злился на меня.
– Простите, вы сказали – Симонян? У вас приятель – армянин?
– Армянин? Как армянин? Да, действительно армянин, как это получилось? А вы что-то имеете против армян?
– Ну, как вам сказать. Один мой знакомый писатель подарил мне книгу, так я ее до сих пор не прочитала, спросите меня – почему.
– Почему? – послушно спросил Караев.
– Фамилия художника-оформителя – Симонян.
– Вопросов больше не имею, – сказал Караев, – но у меня есть смягчающее обстоятельство: я вам скажу, и вы все поймете – он бакинский армянин. Это несколько меняет дело, а как вы считаете?
– Принимается.
Подошла официантка, неся на маленьком подносе рюмку коньяка и блюдечко с ломтиками лимона, посыпанными сахаром.
– Он теперь в Америке.
– Кто?
– Симонян.
– Эмигрировал?
– Не совсем. В пятьдесят три года бросил семью, женился на двадцативосьмилетней армянке из тамошней диаспоры, сделал ребенка, живет там.
– Завидуете?
– Боже упаси! Поменять Родину – все равно что поменять религию, я буду здесь улицы мести, но в Америку не поеду.
– Понятно. Давайте приступим к интервью, у меня не так много времени, – попросила Севинч.
– Давайте, что делать, – вздохнув, сказал Караев, – категория времени – самая безжалостная вещь на свете. Кстати, знаете, что я сделал открытие по поводу времени?
– Интересно.
– Это не время проходит – оно стоит на месте, оно неподвижно. Это мы движемся мимо него, поэтому и стареем.
Караев поднял рюмку и, пожелав женщине здоровья, выпил.
– Я готов, – сказал он.
– Ты не должна больше убирать в моей квартире, – сказал Маше Караев.
– Почему? – удивилась девушка.
– Это отдает мезальянсом, – ответил Караев.
– Чем отдает? – переспросила Маша.
– Мезальянсом, это дурно пахнет.
– Ну, не знаю, я вроде чисто убираю, – при этом она оглянулась по сторонам, – я ничего не чувствую.
– Послушай, мы в некотором роде стали любовниками, ты не должна убирать за деньги.
– Но я нуждаюсь в деньгах, – сказала Маша, – я из малообеспеченной семьи, мне они необходимы, поймите! Мне не жалко убирать у вас бесплатно, но стипендия у меня маленькая.