– Воля ваша гневаться, а я говорю, эту подколодную гадюку Сперанс…
– Молчать! – Александр топнул ногой.
– Не могу! Не могу молчать, когда моего благодетеля коварно, из-за угла, извести хотят! Я в ваши дела не вмешиваюсь, ваша воля была Сперанского вернуть, я первый ему руку подал… Но сейчас нет мне врага большего!..
– Это я давно знаю, что тебе нет большего врага; при чем тут ненависть твоя?… Из-за угла, говоришь?
– Из-за угла! Дьявольские покусители! Или извольте, батюшка, злодеев мне головой выдать, или вот вам шпага моя – увольняйте меня вчистую, уеду я в Грузино оплакивать!..
Аракчеев упал на колени и захмыкал носом. Александр побледнел, побежал к нему и стал трясти за плечо.
– Ну, полно тебе, Андреич! Не отпущу я тебя… Но и даром поклепа возвести не дам!
– Даром! Даром! – протирая сухие глаза жилистым кулаком, плакался Аракчеев. – Я ведь не негодяй какой там, не канцелярская затычка, зря ябедничать не стану!
– A y тебя… есть… что-нибудь? – с затаенным страхом спросил Александр. – Доказательства на… покусительство?…
– А как же! – Аракчеев поднялся с ковра и сунул руку в задний карман мундира. Вытащил носовой платок. Александр насторожился, но Аракчеев только вытер нос и опять заложил руку за спину, пряча платок.
Император сглотнул слюну.
– Ну, покажешь ты мне что-нибудь?!
– А вот! – Рука, прятавшая платок, возвратилась с небольшой сложенной бумагой. – Желаете прочесть?…
Александр быстро протянул руку, но сейчас же резко отдернул.
«Из-за угла!» – подумал он.
– Нет, нет, читай уж ты. Громче читай!..
Аракчеев исподлобья взглянул на государя, крутнул шеей и отрывисто кашлянул.
– «Проект правил общества „Друзья природы"», – прочел он и выдержал паузу. – «Пункт первый: не надейся ни на кого, кроме твоих друзей и своего оружия. Друзья тебе помогут, оружие тебя защитит. Пункт второй: не желай иметь раба, когда сам рабом быть не хочешь. Пункт…»
И все время, пока Аракчеев читал, Александр прислушивался: когда же слова – «из-за угла»? Нет, пока что довольно мирные пункты идут… и вдруг…
– …«перед силой твоей гордость тирании падет на колена и во прах. Пункт…»
– Постой! Прочти снова… Про тирана!
Аракчеев громко и с удовольствием прочел.
– Это кто же тираны-то? Неужели я, Андреич?
– Стало быть, в безумном ослеплении заговорщики так полагают!
– Вот… изверги! Кто ж сочинитель бумаги этой?
– Сперанский, Михайло Михайлович!.. – медленно и уверенно нанес желанный удар Аракчеев.
– Дай сюда!.. После расследуешь… Один ты у меня, яко скала в море. Ой! Больно!
Александр схватился за грудь и мешковато осел на ковер.