С этими словами Лана тихонько, карикатурно шагая на цыпочках, высунулась в коридор, а затем вышла. Вся группа, во главе с ведущей, выстроилась перед вторым кабинетом "свиньей". Попенхайен приблизила лицо к камере и прошептала:
– Тук-тук!
Оператор мгновенно занял ведущую позицию, и в следующую секунду Лана настежь распахнула перед ним дверь, а сама влетела следом. Товарищ с камерой резво подбежал к дивану, в уголочке которого Никита прижимал и тискал Лику с самыми ясными и понятными намерениями.
– Ага! – завопила Света-Лана. – Неслыханно! Этот брак заключается по любви, вопреки всем законам буржуазного общества!
Никита настолько ошалел от происходящего, что и не подумал застегнуть брюки.
– Анжелика, скажите, неужели правду говорят, что вы с Никитой проделали путь от ненависти до любви?! – завопила Лана в лицо Домовой, которая натурально покраснела, изобразив жуткое смущение.
– Да, в общем, да… – пролепетала она. – Папа, извини, если ты это видел! Но мы действительно полюбили друг друга!
– Никита, что вы можете сказать?! – Лана метнулась к вспотевшему от волнения жениху.
Тот уставился в камеру круглыми от испуга глазами и, запинаясь, ответил:
– Лично я всегда любил одну только Лику… Завтра мы вступим в законный брак по любви…
– Вот, дорогие мои телезрители! – воскликнула Лана в камеру. – Не верьте, если вам скажут, будто нет на свете любви! А есть только голый коммерческий расчет! Это не правда! Любовь не умерла – она торжествует!
В дверном проеме появилась охрана.
– Прекратить съемку!
Рослые парни кинулись к оператору, охранник – им наперерез. Это позволило выиграть секунды, чтобы вытащить из камеры кассету. Лика выхватила ее и спрятала за спиной.
– Уходим! – завопила Попенхайен и, громко присвистнув, подпрыгнула и припустила бежать по коридору.
Оператор и осветитель, бросив реквизит, кинулись за ней следом. Мы с Ликой переглянулись и бочком, бочком проскользнули мимо охранников, которые явно не знали, как поступить.
– Бежим! – заорала Лика и, схватив меня за руку, потащила за собой.
Амбалы, мешая друг другу, застряли в дверях. Это дало нам преимущество на лестнице. Внизу творилось что-то невообразимое, охранники гонялись за Ланой, она дико визжала: "Свободная пресса не будет молчать!" и перепрыгивала с рулеточного стола на блэк-джек, оттуда на бильярд. Посетителям это нравилось, они от души хохотали над неуклюжими попытками охраны клуба изловить нахальную журналистку.
– Надо ее спасать, – я посмотрела на кассету, которую Лика сжимала в руке, на Свету, секьюрити постепенно зажимали ее в кольцо, и решительно двинулась в зал.